4.5

And what costume shall the poor girl wear
To all tomorrow's parties
A hand-me-down dress from who knows where
To all tomorrow's parties

‘All Tomorrow's Parties’, The Velvet Underground, 1966

Когда я читал эту книгу, завершающую «трилогию Моста», мне все отчетливее казалось, что проза Гибсона становится все менее фантастичной. Судите сами, Нейромант был столь странен, отвязан, непохож на текущую реальность. А к шестому роману киберпанковского цикла Гибсон почти все свел к знакомой ткани мироздания.

Однако внезапно меня посетила совсем иная идея – а что, если вывернуть эту мысль наизнанку? Все совсем наоборот, просто жизнь максимально приблизилась к той киберпанковской реальности, которую нарисовало воображение Гибсона. И дело не только в постоянном угадывании форм гаджетов нашей эпохи (в романе 1999 года) – всех этих умных часов, еще более умных очков, видеоколонн и т.д. Гибсон угадал в общих чертах и нашу социальную систему, максимально разобщенную, с глубоким социальным неравенством. Поэтому я немного опасаюсь приниматься за следующую трилогию этого автора.

Проза Гибсона для кинестетиков. Сюжет принципиально неважен. Ну ходят люди туда-сюда, передают друг другу какие-то артефакты, за ними кто-то охотится, что-то большое должно произойти. Шелуха. Главное – в том бесконечном мире ощущений, который передает его проза. Запахи, пейзажи, фактуры. Звучит несколько плоско, но попробуйте прочувствовать это, и вы с головой погрузитесь в мир старых кожаных курток, имитации дерева и шершавого пластика.

В каком-то смысле киберпанковские романы Гибсона – это продолженные в бесконечность 80-е и ранние 90-е. Во «Всех вечеринках…» даже есть разговоры о пресловутом «конце истории», той концепции, столь популярной в последнем десятилетии XX века, когда стало казаться, что национальные государства больше не играют важной роли в мире, а реальная власть принадлежит транснациональным корпорациям. Мы стали с вами свидетелями, что история нанесла ответный удар (немного актуальщины).