5

НОРА: Что ты считаешь моими самыми священными обязанностями?
ХЕЛЬМЕР: И это еще нужно говорить тебе? Или у тебя нет обязанностей перед твоим мужем и перед твоими детьми?
НОРА: У меня есть и другие, столь же священные.
ХЕЛЬМЕР: Нет у тебя таких! Какие это?
НОРА: Обязанности перед самой собой.

Наверное, сюжет этой пьесы может показаться высосанным из пальца, герои - пробудить только неприятное впечатление о себе, а уж логики в их поступках и подавно можно не найти.

Но еще моя учительница литературы всегда говорила, качая головой, когда кто-то сильно крыл казалось бы недальновидных, глупых и предубежденных персонажей книг прошлых веков: "Не забывайте, что вы живете в то время, когда всё можно подвергать сомнению и не принимать всерьез. Для прошлых поколений то, что кажется вам самим собой разумеющимся, было чем-то из ряда вон, а уж догмы общества и религии тем более нельзя было критиковать".

И эта пьеса - прекрасный пример того, насколько тяжело приходилось тем, чье сознание уже расширило границы свобод личности, опередило свою чопорную эпоху.

Казалось бы, что такого - взять в долг. Но нет, все не так-то просто. Женщинам нельзя давать в долг, не заручившись при этом распиской от родственника мужского пола - будь то муж или отец. И даже если отец лежит при смерти, а деньги нужны для спасения супруга - она все равно остается преступницей, подделавшей подпись, и позор должен пасть на нее и ее семью. В ситуации такого грязного шантажа единственное, что может принести облегчение - это поддержка близких. Но что же делает муж, ради которого она и сковала себя долговыми обязательствами, которые погашала, ущемляя себя в расходах? Узнав об этом, он приходит в ярость и называет ее лицемеркой, лгуньей, решает лишить ее доступа к собственным детям, ведь такая мать - позор!

Кхм, а сколько раз, мне интересно, среднестатистический финансовый делец того времени участвовал в махинациях? Подделывал подписи, векселя? И делал это не ради спасения близкого человека, а исключительно ради собственной выгоды? Но нет, преступница - Нора. Хольмера, ее мужа, не волнует ее "нравственное падение", ему главное "что люди скажут", какой урон будет нанесен по его безупречной репутации.

Так стоит ли удивляться, что Нора, хотя у них появляется возможность скрыть и забыть эту ситуацию, принимает внезапное решение бросить семью, что в то время означало бы для нее величайший позор? Муж, человек, который был для нее самым близким, ради которого она, не моргнув бы, пожертвовала бы всем, собирался отделаться от нее, лишь бы она не бросила тень на его кристальный общественный авторитет, лишь бы никто не подумал, что он советуется с женой хоть в чем-то. Он отказался выступить против неприятностей одним фронтом с ней, как и должны поступать любящие и уважающие друг друга супруги. Он швырнул свое "великодушное" прощение в нее как грязную тряпку. Как только его спутница жизни пытается стать чем-то значительнее милой куколки, она сразу же превращается в угрозу для него.

Вряд ли такие люди, как Хольмер, могут по-настоящему что-то чувствовать, любить. Как подметила сама Нора, ему просто нравится ощущение влюбленности. Хольмеру достаточно поверхностных ощущений как от себя, так и от других - он не понимает, что Нора была "не счастлива, а просто весела". Но Нора уже не забудет, как быстро его псевдо-любовь померкнет, если она сделает что-то, что не получит его одобрения. Она совершила крайне непростой для женщины ее эпохи самоотверженный поступок ради спасения любимого, а в ответ получила только плевок в лицо. Поэтому единственный возможный для нее вариант - уйти. Такая личность не должна довольствоваться ролью пляшущей на чужую потеху куколки, для которой жаль даже лишнего миндального печенья.