3

Где-то (так и не смогла вспомнить, где именно) видела мнение, что «Класс коррекции» похож на «Дом, в котором…», именно тогда и отправила книгу в хотелки. Похож, ну да. Как горячее похоже на холодное, горькое похоже на сладкое, а карлик-веган похож на великана-людоеда. Совсем не похож, короче говоря, зато очень удобно сравнивать.

В двух словах: в одной школе имеется четкое социальное расслоение. Классы для умных и богатых, классы для середнячков, один класс для неблагополучных детей алкоголиков и бедняков и последний класс для совсем неблагополучных детей с проблемами с головой, но не настолько фатальными, чтобы за этих детей взялись специализированные учреждения. И в этот класс коррекции приходит (а точнее, приезжает на коляске) новый ученик, интеллигентный и умный мальчик с ДЦП. Вскоре выясняется, что он умеет путешествовать в мир пони и радуги, где он бегает и прыгает, как обычные дети, а также может водить туда сверстников на экскурсию.

«Класс коррекции» - это, вроде бы, детская книжка. «Вроде бы», потому что после прочтения я так и не поняла, для кого она на самом деле. Если для детей – слишком недетские вопросы там поднимаются, и я не о неизлечимых болезнях и даже не о неблагополучных семьях говорю, а я двух семиклассниках, которые живут вместе как муж с женой, о похищении красивой девочки понятно с какими целями, о произволе «новых русских» - не рановато ли детям читать о таком? Эти вопросы там раскрываются не в лоб, а намеками, которые дети, может, и не поймут, но для кого тогда эти намеки?

Если для взрослых – слишком много ванили, да, именно плохой, неуместной ванили. Мы на днях обсуждали в клубе книгу «Привет, давай поговорим», и одноклубники поругали ее за слащавость; но там ощущение слащавости возникает в основном от несовпадения наших реалий с американскими, а в целом-то книга правдоподобна. «Класс коррекции» неправдоподобен абсолютно, причем не только его фантастическая часть, по которой я еще пройдусь, но и реалистическая тоже.

Повествование идет от первого лица одного из учеников класса коррекции, который поумнее своих товарищей, но в общем-то он с ними в одной лодке. Он сам признается, что ни один ученик класса коррекции не в состоянии даже поздороваться, не используя матерные слова. Но в общении с нами, читателями, он почему-то сдерживается и говорит складно и даже местами красиво. Ну-ну. Почему бы не сделать повествование от третьего лица, не «Я подумал», а «Антон подумал»? +5 к правдоподобию сразу же.

Далее, в сплоченный коллектив диковатых, обиженных жизнью детей попадает подчеркнуто другой мальчик – умный, образованный, вежливый, да еще и в инвалидной коляске. И буквально сразу же становится полноправным членом стаи. Стаи озлобленных, повторюсь, «детей улицы». Бугогашеньки, ну конечно. Ладно, его почему-то сразу взял под крыло местный бугай, с которым никто связываться не хочет, и это уберегло парня от жесткой травли – но как он почти сразу же сделался своим в доску при всей своей инаковости? Даже те немногие приколы, которые мальчик отбил, просто пошутив пару раз сам над собой, исходили не от одноклассников, а от ребят из параллельного класса. В благополучных классах и то новичков далеко не всегда принимают с распростертыми объятиями, а тут пришел чужак, и все выстроились в струнку, постарались перестать материться и потянулись к прекрасному. Какая жизненная книга, как прекрасно она открывает глаза на пороки общества.

Что до этого «Параллельного мира», где все здоровы и все желания сбываются… Если бы читателю оставляли хотя бы тень выбора, чем считать это явление: проявлением какой-то высшей справедливости или просто бредом нездорового сознания Антона – получился бы неплохой ход с философским подтекстом. Но выбора нет: мальчики попадают туда не только мысленно, но и телесно, волшебное исчезновение происходит на глазах нескольких очевидцев – и вместо магического реализма мы получаем плохую сказку. Не жестокую кровавую сказочную жуть, как в «Книге потерянных вещей», а обычную детскую сказку с картонным «злом» и всепоглощающим «добром», где зайчики водят хороводы, а лисички поют песенки и кормят зайчиков морковкой. И такая сказка сочетается а социальным реализмом как угги с бальным платьем.

Концовка в итоге выглядит просто издевательской. Представьте себе, допустим, генерального директора на совещании, который вместо ответа на серьезный вопрос о планах развития ставит руки уголком и пищит «я в домике» - такой же уровень нелепости происходящего. Кстати, как думаете, что будет с младенчиком и с женщиной, которая в него вцепилась, при наших простых условиях усыновления или оформления опеки? Вот-вот, хэппи-энд сплошной.

Оценка в итоге нейтральная, потому что почитать было, в принципе, интересно, сюжет увлекает, за развитием истории со Стешей и вовсе следишь, затаив дыхание. Только книга-то, похоже, претендует на нечто большее, чем просто развлекательная повестюшка на один вечер.

Тема важная, раскрыта плохо.