4

Обладание. Сколько смыслов можно вложить в это слово. Обладание как культ предметов, которые уже заслоняют сам "объект поклонения". Обладание как одержимость знанием того, как было, что ел, где спал, кому признавался в любви, когда "объект" сливается с твоей собственной жизнью, становится неотделим от неё. Обладание как поиск ответов на бесконечное число вопросов. Обладание как власть. Обладание как конечная точка страсти. Кажется, никому из героев романа не удалось ускользнуть от этой заразы, да она и начинается с желания обладать тем, что по всем законам тебе не принадлежит. Кристабель и Падуб стремятся обладать друг другом, Роланд и Мод стремятся к обладанию тайной, не столько ради крутого доклада на конференции, сколько ради самого ответа, Собрайл стремится добавить к своей коллекции ещё один экспонат...

Классифицировать эту книгу невозможно. И стоит ли?.. Впору отдельный жанр выдумывать. Да, кажется, что мы всё это уже видели - две сюжетные линии в прошлом и настоящем, интрига (и хоть обошлось без убийства, все детективы жалко жмутся по углам), стилизация в духе модного сейчас викторианства, блестящая мистификация (я чуть было не поверила в существование Падуба и Кристабель), наконец, такой мощный накал страстей, какого, кажется, совершенно невозможно ожидать от занудных служителей науки. Последнее, впрочем, может прийти в голову только человеку, далёкому от неё, потому что научный мир переживает ежедневно столько потрясений, сколько и не снилось некоторым многотысячным корпорациям. Конечно, не каждому в жизни посчастливится обнаружить нечто столь потрясающее, как переписка поэтов, переворачивающая наши представления об их жизни и творчестве, но сама атмосфера... Медленно разматываемая ниточка - смутное подозрение на каком-то подсознательном уровне, зарождения гипотезы, попытки найти подтверждения или опровержения, волнение от того, что разгадка близка, и грандиозное здание фактов как итог. Гулкие залы библиотек и замшелые подземелья научных центров, пыльные архивы, шуршащие письма, сизифов труд, рыскающие вокруг конкуренты - всё настолько точно, тонко, просто и гениально. Пожалуй, только человек, существующий в этой среде, как Антония Байеет, смог бы так это описать.

Наконец, приличная доля восторгов отправляется на счёт гигантского количества аллюзий и отсылок к мифологии и литературе (чтобы разгадать их все, нужно быть профессором и знатоком английской литературы XIX века), на счёт стихов, блестяще стилизованных под эпоху, а также мастерского описания викторианских быта и нравов. Именно это и превращает просто увлекательный роман с двумя временными линиями в нечто уникальное, в настоящую литературу.