1

Долгое пустое повествование о таких же пустых людях. Энтони и Глория Пэтч — представители так называемой "золотой молодежи" поколения "Гэтсби", ведут праздную жизнь порой (и чем дальше, тем заметнее) не по средствам, пьют, устраивают гулянки и абсолютно не хотят что-либо делать в жизни, а уж тем более утомлять себя работой, это же как вообще можно, задаются они вопросом. Вся книга, особенно с момента начала их совместной жизни, когда оба только и ждут смерти Адама Пэтча — богатого деда Энтони, чтобы получить его денежки, Глория вслух не стесняется упоминать о том, как поскорее бы дед помер, и тогда уж они заживут. Ужасно, на мой взгляд. Не желая и пальцем о палец щелкнуть, они хотят всё и сразу и чтобы бесконечно.

Оба они невероятно неприспособлены к жизни. Глория жутко эгоистичная особа, которая считает себя невероятной красоткой, и что ей все вокруг должны поклоняться. Энтони хоть и делал жалкие попытки применить себя в чём-то, но его надолго не хватало. Он чаще всего показывает себя, как подкаблучник у жены-пустышки. Он драма-квин, хотя у них с женой в этом периодически шло, очевидно, соревнование, все такие манерные, аж до зубного скрежета. Но даже вечный тусовочный кураж уже со временем не так весел, да и любовь и чувства приутихли. Мне кажется, что такие, как Глория, в принципе не умеют любить кого-то, кроме себя, о чём она не забывала напоминать, хотя и продержалась с Энтони так долго. Но хорошо им было только до тех пор, пока они веселились, когда не надо было думать о том, каково это жить вместе и думать не только о плясках в пьяном угаре, а быть семьей не только в радости и богатстве, но, как говорится, в печали и бедности.

То, что она уже больше года не была счастлива с Энтони, не имело сейчас значения. С некоторых пор его присутствие напоминало ей только о том памятном июне. Энтони, каким он стал в последнее время: раздражительный, слабый и вечно несчастный, не мог не вызывать ее ответного раздражения — он был интересен ей только тем, что в казавшейся теперь волшебной яркой сказкой юности они все же вкусили вместе от исступленного пиршества чувств.

Их жизнь не имела цели, кроме как тратить ее на развлечения, тогда им казалось, что у них всё идет как нельзя лучше, что в будущем ничего не изменится, сплошная череда праздников, не нужно напрягаться, ни о чем не думать. Но вышло не так, а запасного варианта у них не было, они не умели ничего, да и не хотели, как бы плохо и плачевно им не представлялась жизнь. И цитата, которая отлично подходит для описания Энтони, впрочем, для Глории тоже.

Он впустую растратил лучшие годы в стремлении только плыть но течению и мечтать; ни один из плывущих по течению не миновал своего мальстрёма, никому еще не удавалось вдоволь намечтаться без того, чтоб его грезы не слились в фантастический кошмар рефлексии и сожалений.

В итоге их обоих вроде бы можно и пожалеть, только вот совсем не хочется. Особенно Глорию, которая в своей шубе из русских соболей, наверное, больше ничего уже в жизни и не хотела.

Язык порой изобиловал претенциозными словами, порой был сложен и труден для усвоения, не помню, чтобы мне было также сложно читать другие произведения Фицджеральда. Сюжет весьма редко хоть как-то выплывал из омута обыденности и повседеневных пустых разговоров, описаний и действий. По-моему, объем книги можно было сократить в два раза, а то и больше, и суть бы не потерялась, просто меньше бы воды было.