4

Первая в моей жизни аудиокнига, которую мне удалось прослушать от начала и до конца (велика вероятность, что она же станет и последней). Хотя загадочные перемещения и исчезания "Понедельника..." в моей квартире не относятся к отзыву.

Мне лично очень легко понять, что из книг, находящихся на зыбкой грани между классикой и почти классикой, всё ж перевалило в первую категорию. На них совершенно не хочется писать отзыв с хоть каким-то анализом, потому что и так знаешь, что есть огромные прекрасные многотомные работы, всё сделавшие до тебя. Хочется лишь рассказать о впечатлениях, каких-то запомнившихся моментах, короче, всякой ерунде. Пока я не села писать эти строчки, я не осознавала, что Стругацкие стали для меня классикой (тем более, каюсь, они до сих пор для меня мало читанные, ибо появились в моей жизни уже после двадцати лет).

Хотя как раз с "Понедельником..." всё понятно. Как и "Двенадцать стульев" — растерзан на цитаты так, что живого места не осталось, причём цитаты знают даже те, кто "Понедельник..."-то и не читал. От этого возникает впечатление, что весь текст тебе хорошо знаком (ха, это мне-то — человеку с куриной памятью!) Обманчивое впечатление рассеивается при пристальном обращении к таким знакомым главам, а уж у меня оно было пристальнее некуда, ибо аудио, ни вправо, ни влево не шагнешь. В итоге я совершенно по-новому взглянула на многие эпизоды, которые раньше при прочтении проскакивали пулей мимо эпицентра моего внимания. Это я про всю сцену с полётом в литературное будущее, как-то раньше я просто над ней похихикивала, а тут рассмотрела, что смех-то вполне себе злобноватый и даже местами самодовольный.

Почему-то было очень приятно читать именно про саму концепцию фразы "понедельник начинается в субботу". Времена изменились, люди изменились, и я чувствую себя этаким старичком, который ворчит, что были люди в наше время и трава зеленее. Мне очень не хватает того, чтобы человек трепетно и нежно любил свою работу, чтобы она перерастала у него если не в маниакальное увлечение, то хотя бы в дело жизни. Чтобы хотелось идти и идти вперёд. В общем, не хватает мне этого слегка странноватого советского позитивчика и оптимизма, когда веришь, что за тобой будущее и свёрнутые горы, даже если ботинки расклеились, а на обед подсохшие макароны. Про то, что в науке это всё давно уже на пол-шестого и вряд ли воспрянет, я вообще молчу. Это раньше наука была чем-то волшебным, вдохновляющим, как раз чтобы только сказки и писать о ней, одно слово — магия.

Ещё меня печалит, что многих при чтении "Понедельника..." останаливает первая часть, которая самая комедийная. Дескать да ну, что тут читать, хиханьки и хаханьки, сказочки и колдовство. До последних частей не дотягивают, а там ведь уже совсем другой расклад. И все эти премудрости и теории с Янусами, и зловещий Выбегалло, и Апокалипсис вот тут уже где-то шкворчит. Просмотрели, он-то к нам уже давно подкрался, вполне себе сытый такой бородатый апокалипсис как раз по модели Выбегалло, всё потребялет и потребляет, сыто отрыгивает и недовольно топает ножками, мол ещё хочу.

И хотя это произведение легче в разы, чем большинство других вещей у Стругацких, странно, когда его считают сказочкой. Сказка — ложь, да в ней намёк.