5

Обычно как. Берешь книжку про старину, - славянскую там, не славянскую, - поуютнее устраиваешься в своем двадцать первом веке, придвигаешь поближе блага цивилизации и «сквозь тусклое стекло» заглядываешь туда, где реки кисельные, берега молочные, где царь-кощей над златом чахнет и тридцать витязей прекрасных... И зачетная там лепота или лютый жесткач, но жизнь везде идет. Горланят кочеты на покосившихся заборах, деликатно булькает скайп, злые баскаки взимают тяжкую дань с честных русичей, кстати, скоро платить за квартиру (а батареи-то ледяные, ужас, за что только деньги берут!); а ватажники на самодельных лодках плывут в далекие края, чтобы узнать неведомое, и годами нет от них вестей, а хвори лечат заговорами, а послания трудно царапают на бересте, и где еще там, в какой непроглядной дали телефоны, интернеты, пенициллин с парацетамолом, да истертая клавиша «backspace»! Но там же грозная, прекрасная природа, и не в огороженном лесопарке с заасфальтированными дорожками; там дружины и братства, и кому какое дело, что их сплачивало, разное бывало; там юность человеческого рода, наконец.
Так и снуешь челноком между двумя эпохами, сравниваешь, «а как бы я там?» «а как бы они здесь?», смотришь отсюда туда и наоборот.

А в «Валькирию» я нырнула, как Алиса в кроличью нору. Летишь, летишь, и все вокруг совсем другое, хоть и отзывается родным-забытым. И надо вживаться в мир заново, как младенцу. Вжиться помогает то, что повесть написана от первого лица, это внутренний монолог главной героини, очень образный и, на мой взгляд, психологически достоверный.

Дальше...

Изложено изумительно, я такой речи, практически, нигде в книгах не встречала. Семенова не просто берет старинные слова и обороты, а умело сочетает их – ее герои иначе строят речь, иначе мыслят, иное замечают. При этом фразы пригнаны друг ко другу плотно, петля к петле, где надо - узор, где надо – гладь, и смотрятся цельным браным полотном.

Я сняла с плеч замызганный берестяной кузов и тронула камень. Серый гранитный лоб отдавал ласковое тепло. Я взобралась и легла, блаженно вытягиваясь. Не очень легко было меня приморить, но с зари на ногах, да по горкам – умаешься. Вражда девке с кузовком, что не ходит он пешком!

Детально описаны быт и уклад жизни: куда ни повернись, на что ни глянь, обо всем есть рассказ, всему - объяснение. О чем-то упомянуто вскользь, как о само собой разумеющемся, но за каждой мелочью чувствуешь солидные пласты знаний.

Зимушкой кликали, пока бегала по двору в рубашонке. Рубаху сняла – Зимкой начали кликать.

Сундук (с приданым) был устроен по-весски, кадушкой, не пропадет и в пожаре, повалил на бок да выкатил.

И многое из того, о чем мельком сказано в «Валькирии», подробно разобрано в семеновской же энциклопедии Мы - славяне .
При этом предметный мир и жизненный уклад - всего лишь следствия. А Семенова больше всего пишет о причинах. О том, какой взгляд на жизнь привел к созданию такого уклада:

Обычно в (научно-популярных) книгах языческое мировоззрение задвинуто в конец, где на трех страницах говорится, что о нем мало что известно. У меня же оно определяет все - от выбора места для поселения и жилища, материала для строительства, до одежды и оружия.
М. Семенова, фрагмент из интервью

Если описывать книгу одним словом – она, на мой взгляд, органична. Совпадает по звучанию с тем местом и временем, о которых повествует. Под стать ей я знаю лишь совершенно дивные Повести временных лет Валентина Иванова, больше никто на ум не приходит.
А еще вспоминается Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции , целая эпопея, задуманная как увлекательный учебник по истории и географии страны. В «Валькирии» тоже много есть от занятного учебника по этнографии, но еще больше она похожа на задачник, умеет раздразнить аппетит загадками и незаданными вопросами.
Наконец, книга очень хороша и в сюжетном плане, она полна чувств и переживаний, это повесть о судьбе, о взрослении, о выборе. Подчиниться строгим традициям или пойти им наперекор? Верить в мечту или оставить ее, как прекрасный, но ненадежный сон? Что есть верность и что - предательство?
А еще это своеобразный авторский эксперимент, игра в «что было бы, если»:

Меня в данном случае интересовало, что получится с девушкой, которая ну никак не вписывается в рамки, предлагаемые ей родовым строем. Она бесконечно комплексует, ощущает себя белой вороной, но и переломить себя не может. Спрашивается в задачнике: куда она пойдёт и что будет делать?.. И чем всё может закончиться? Я просто до некоторой степени облегчила ей жизнь, сделав её богатыршей, охотницей, личностью сильной (в том числе физически) и смелой — чтобы не погибла за первым же углом.
М. Семенова, фрагмент из интервью

Чем же все может закончиться? Я до конца так и не могла угадать, хотя особой интриги, вроде, и не было, в основном, "логичные действия в предлагаемых обстоятельствах". Все, как в жизни, не узнаешь пока, не доиграешь.

Кукла "Валькирия", мастер Екатерина Шардакова, г. Пермь.