3

Всё началось с того, что я решила для разнообразия прочитать музыкальный детектив (надо же время от времени расширять свой читательский репертуар!). Мотивация подкреплялась тем, что книга написана музыковедом – специалистом по Бетховену, и тем, что в ней обещались мистические контексты, связанные с музыкой и музыкальными инструментами. Завязка показалась мне не то чтобы очень уж захватывающей, но вполне интригующей. Но не дошла я ещё и до конца первой сотни страниц, как всё стремительно пошло по нисходящей.

У этой книги обнаружился непреодолимый «помехообразующий» недостаток: количество «воды» на единицу информации было настолько велико, что чтение превращалось в бесконечный процесс торможения, как при стоянии в пробке: метр едем, полчаса стоим. Автор в буквальном смысле слова превращает читателя в рудокопа, который должен отбросить в сторону тысячу тонн шлака, прежде чем доберётся до полезных ископаемых! У меня возникло стойкое ощущение, что я читаю не столько детектив, сколько устаревший учебник или справочник, содержащий большой объём древних и не очень нужных сведений. Конечно, бывает, что некоторые ненужные книги написаны так здорово, что от них не хочется отрываться, но это был явно не тот случай.

Дело усугубляло ещё и то, что «голос автора» звучит в тексте то по-стариковски вяло и назидательно, как на плохом уроке музыкальной литературы, то по-детски наивно, как в подростковых комиксах. И даже само сюжетосложение и диалоги персонажей напоминали песню акына: что увижу перед глазами, о том и начинаю петь – подробно и упоённо, как если бы никто до меня ничего подобного не знал. Из-за этого создавалось впечатление, что «хвост виляет собакой»: избыточные вставки и подробности мешали восприятию сюжета, и в результате почти все линии оказались непроработанными и незавершенными в смысловом плане, а если и завершенными, то как-то несерьёзно. Каждое новое слово, имя, действие персонажа рождали веер отступлений. Казалось, что книга написана ради них, а сюжет просто сцепляет эпизоды авторской демонстрации своей эрудиции, причём его нисколько не заботит, что всю эту банальщину при желании можно взять в Интернете, для этого её не нужно публиковать под видом детектива, разве что - чтобы книга стала толще. В общем, музыковед возомнил себя писателем и, к несчастью, сам поверил в это. Жюльверновская стилистика с её просветительским пафосом была, наверное, востребована в XIX веке, когда доступ к информации был достоянием людей начитанных и энциклопедически образованных, но – увы! - не сейчас, когда всё, что нужно, берётся, фактически, одним кликом. Автор показался немного смешным и нелепым в своих потугах просвещать читателя, всего лишь вознамерившегося прочитать детектив.

Мой диалог с самой собой по мере того, как я пыталась удержать себя «в книге», выглядел примерно так: «Ничего особенного, как-то не захватило…» [внутренний голос: «Может, не стоит и начинать?»] → «Как-то простовато, но, может, всё ещё впереди?» [внутренний голос: «Брось, пока ещё мало прочитала..! Ну, так и быть, ещё десяток страниц…»] → «Скучновато, конечно, но всё-таки надо узнать, чем дело кончится» [«Ой, да не надо ничего узнавать, бросай!»] → «Как всё-таки неинтересно! Ладно, почитаю по диагонали, отслежу только детективную линию» [«Зачем? Ради чего? Не трать время! Бросай!»] → «Господи, когда же кончатся эти банальные отступления!» [«Бросай! В мире столько хороших детективов! Вот, например…»] → «Как же всё-таки много всякой ненужной ерунды…» [«Бросай! Бросай!! Бросай!!!»] → «Господи, что за мутотень!» [«Бросай же, броса-а-ай! SOS me! Help me!»] → «Ну, почему, почему я не бросила эту книгу раньше?» [внутренний голос - язвительно: «Я же говорил! Я предупреждал!»].

Жаль времени, ведь всё могло быть совсем иначе…