4.5

Никогда не забуду то печальное чувство, которое охватило меня, девятилетнего пацана, когда я прочитал этот рассказ о жившем в медвежьем углу одиноком старике Елеске с собакой Музгаркой и петухом ив одиночестве же закончившем свой земной путь, даже не оставив следа.

Дунул холодный ветер, рванул комья снега с высоких елей и пихт, и посыпался он на мертвого Елеску; к утру от его ямки и следов не осталось.

Пронзительно печальный рассказ. Даже сейчас , перечитав его, а Мамина-Сибиряка я практически не перечитывал, я вновь ощутил то же печальное чувство, что и в детстве, к которому примешивалось реальное чувство жалости к старым людям, оказавшимися в конце своей жизни в одиночестве и тяжелых жизненных условиях.