2

Не понравилось. Дочитал с трудом. Неинтересно.

Иной раз кажется, что вместо пространных рассуждений о достоинствах и недостатках книги достаточно одного простого вывода: понравилось/не понравилось или хорошо/плохо. Ведь к этой максиме, в принципе, сводится каждая рецензия, и в условиях современного цейтнота читать никому не нужную демагогию (зачастую написанную безынтересно и безграмотно) и некогда, и неохота. Так что если вам нужна суть – смотрите первую строчку. За деталями прошу следовать за мной.

Прежде, ещё одно отступление. Прочитав одно произведение, сразу подмывает делать глобальные выводы обо всём творчестве автора, дескать, не читайте его, не советую, какая жалость, я ждал большего, и т. д., и т.п. Всякий раз одёргиваю себя и заставляю сфокусироваться на отдельно взятой книге. Вот и сейчас так и хочется сказать: «Не понравился Горький, пишет натужно, нет поэтичности» (что рождает спонтанное следствие: плохой писатель). Но надо повременить. Считаю, что судить о писателе стоит, только прочитав хотя бы 50% его творений. Так что обойдёмся пока лишь небольшим, вакуумным, суждением о романе (или повести?) «Мать».

Лучшая часть книги – глава I. Каждой слово выверено, бьёт точно в цель, обнажает правду. Это то, как я не хочу жить. Всё после первой главы, за исключением мелких вкраплений, не литература, а сплошная политика, насквозь пропитанная пропагандой. Горький попросту представляется плохим романистом, - «Мать» похожа скорее на памфлет, чем на роман. Персонажи говорят не русским языком, а либо партийными лозунгами, либо неуместными поговорками. Как идейное сочинение, как «Евангелие» социализма это произведение уместно, но ни в коем случае как художественное. Оно к месту в 1907-м, но будь оно написано хотя бы на 10 лет позже, его актуальность снизилась бы в разы. И вообще, искусство должно стремиться максимально дистанцироваться от политики, а если и говорить о ней, то иносказательно, не прямым текстом. Горький декламирует прямо в лицо.

Снова к художественности. Помимо вышеназванного раздражали:
1) Бесконечные наречия. Они стали последним прибежищем автора в попытках описать мир. Зачем все эти сяськи-масяськи, если можно как топором рубануть: «Было сыро и холодно…». Или

Её сердце тепло и мягко оделось бодрым чувством. Было грустно ей, но приятно и спокойно.

Всё было странно спокойно и неприятно просто.

2) «Сердце матери», «грудь матери», «душа матери», «внутри у неё разливалось чувство» и т.д.
Понятно, что материнские сердце и душа широки, всеобъемлющи, теплы и полны любви, но прибегать к этим образам чуть ли не в каждой главе – безвкусица.

Если бы не воспоминания о Л.Н.Толстом и В.И.Ленине, с которыми Горькому посчастливилось встречаться, я поставил бы книге единицу. Замечательные, искренние портреты двух великих людей немного скрасили впечатление от предшествующего им романа «Мать». Алексей Максимович отнюдь не распевает обоим оды, он рисует их вживую - с их недостатками и прихотями. Два очерка приоткрывают нам окошко, в которое можно увидеть и познать эти выдающиеся личности.

А я приоткрыл дверь с надписью «Максим Горький». Надеюсь однажды распахнуть её настежь.