4

Наконец тот же Диккенс, что в "Холодном доме" и "Больших ожиданиях". Это ли не ура - а то ведь я начала отходить от Пиккенса, не выдержав два удара в виде биографии Пирсона и "Пиквика", после которых от сего свинтуса ничего уже не хотелось. Более того, даже с любимой "Повестью о двух городах" нашлось что-то общее: немного зловещих иностранцев, а также киносвязь - Джуди Парфитт в ролях мадам Дефарж и миссис Кленнам.

К счастью, сюжет Крошки то ли настолько запутанный, то ли память моя так выборочна, что читала я, как будто никакого сериала не было. А ведь там в самых ключевых моментах оказались такие различия - такое различие, - что, видимо, значения бы не имело, даже если бы я отсмотрела сериал еще раз, произведение совсем другое.

Начать стоит с главного персонажа - хрупкая Эми Доррит не зря вынесена в заглавие романа. В отличие от привычных классических книг, озаглавленных именем главной героини, здесь причиной выбора Диккенса кажется нечто другое. Спокойная внешне, преданная и неустанно всем помогающая, Эми из-за своей скромности и неброскости походит не на Мэри-Сью, а скорее на Фанни Прайс, но Фанни, выросшую не на тепличной земле Мэнсфилд-парка, где ее хрупкое упрямство и проявить-то можно было только в вопросах театральных, а Фанни Прайс, выброшенную кораблекрушением в безумный Лондон, вынужденную бороться за себя, как Люси Сноу, только с куда менее язвительным, менее нелюдимым характером. Главной чертой Эми становятся не ее доброта, трудолюбие или прямота, к которой она прибегает, чтобы разрешать потенциально выматывающие ситуации вроде отношений с Джоном Чивери, а стойкость и даже, как бы странно это слово ни звучало по отношению к девушке, похожей на подростка, непоколебимость. Именно поэтому, хотя мы так часто в книге следуем не за Эми, а за Артуром Кленнамом, главная героиня все же она. Поэтому же вся труднозапоминаемая карусель персонажей движется вокруг одной оси, и неудивительно, что столько историй сходятся на Эми, - она и есть эта ось, стержень, островок спокойствия посреди бурь. Я женщинами Диккенса как-то не привыкла восторгаться, Эстер Саммерсон разве что считаю хорошей женщиной, да от мадам Дефарж прихожу в экстаз, не знаю уж, от любви или ужаса. А тут - Эми Доррит, которая в сериале была милой покладистой девочкой в блекло-фиолетовом, какой обычно представляются небогатые куколки Диккенса, вдруг оказалась человечным (редкость для женщин Диккенса), да еще и невероятной силы персонажем. Ее доброта и покладистость не вызывают нареканий, в отличие от героинь, ну не знаю, Фанни Берни какой-нибудь, потому что у Эми это положительные качества, какие могут встретиться в любом человеке, просто именно эти попались, а у разных эвелин и камилл - одна из бесконечных добродетелей, от которых тошнит. Ума не приложу, как Диккенс извлек из себя такой персонаж. Не хочу критиковать, но мое единственное объяснение - что крошка Доррит списана с реального человека так правдоподобно, что в ее книжном персонаже оказались черты, которые Диккенс перенес в книгу, не заметив. Иначе он бы обработал их согласно своему разумению. Так ведь, вероятно, подобие прообраза ж было и у Люси Манетт, а что вышло... Не помню, сказано ли что-то о прототипе Эми в книге Пирсона.

Похожая мысль о неосознанном сочинительстве приходит в голову еще не раз. Собственно, многое построено на типичных темах Диккенса: долговая тюрьма, тайна рождения, старшие Кленнамы, династия Барнаклов, Флора, Дорриты кроме Эми, Пэнкс, немного менее картонный, чем обычно похожие на него персонажи у автора. Другие темы оказываются не объясненными, а поднятыми. Когда Диккенс не судит, обычно это наводит на мысль, что ему самому вывод или мораль непонятны. Вообще это даже хорошо - иначе все окрашено в слишком яркие цвета. Я, правда, стольких вычла, что стоит пояснить, кого все-таки Диккенс не совсем знает, как судить. Формально противоположная и противопоставленная крошке сирота Тэттикорам на самом деле тоже становится осью своей истории, хотя все в нее замешанные вроде как и важнее вспыльчивой девушки - ровно так же, как все вокруг кажутся важнее Эми. Тэттикорам оказывается между двумя одинаково неприятными полюсами - Миглсы с их благодетельствованием и мисс Уэйд, которая хоть и отрицательный характер, но в стольком права. Диккенс тоже наверняка признавал за ней некоторые важные моменты, иначе очернил бы ее куда сильнее, а Миглсов обелил.

Нельзя обойтись без слов об Артуре Кленнаме. Артур Кленнам - без особых достоинств и недостатков сорокалетний мужчина, проживший двадцать лет в Китае. Даже наклеенный на диккенсокартон, этот персонаж ничем не похож на 34-летнего на тот момент Мэтью Макфэдьена - приятного, но похожего на мокрого побитого щеночка. А это, блин, меняет весь образ героя. От внешности и роли в обществе до мотиваций и подводных течений.

Для начала, у Артура есть прошлое. Это дисфункциональная семья, причем не из бедности, как у тех же Дорритов, а из-за причин, по которым дисфункциональны семьи в половине сегодняшних сериалов, например. Таких причин, которые травмы оставляют и прогоняют человека в Китай - не все же из-за чар Флоры. Вообще артурова встреча и отношения с Флорой оказываются скорее грустными, немного выявляющими недостатки самого Артура, а вовсе не жалкой, но доброй сердцем Флоры, и тут Диккенс, кстати, почти не справляется с задачей сделать из нее просто комического персонажа - может быть, не хватило духу ее осудить. За прошедшие двадцать лет Артур тоже явно не бродил под лондонским дождиком; любой британский мужчина, в принципе переживший всю наполеоновскую эпопею в Китае, не вернется таким же, каким уехал. Это ж полжизни, молодой человек стал не очень молодым мужчиной, весь расцвет прошел там, представляете, сколько приключений и вообще всяческих первых опытов, без которых может и обошлись те, кто прожил годы возмужания под дождичком? Не знаю, каким ему должен был показаться Лондон после такого, но создается впечатление, что либо Диккенс сам не знает, либо как-то по-англоцентричному посчитал, что с 20 до 40 лет ничего важного с британским мужчиной не произойдет, если он не в Британии.

Так вот, хотя Артур и запускает всю цепь событий вокруг Эми, не совсем понятно, для чего он это делает. Смутное ощущение, что где-то когда-то Кленнамы обжулили Дорритов? Да не смешите. Вот после двадцатилетнего отсутствия не делами надо заниматься, не в общество возвращаться, не даже в гости к старым школьным друзьям ездить, а помогать маленькой вышивальщице из долговой тюрьмы, потому что может где-то как-то см. выше.

Зато весьма понятно теперь, что же Кленнам часть книги весьма тухло тух по красавице Миглс, а потом упорно не видел, как чахло чахла по нему Эми. Тут и давление общества, и возвращение будто бы в свои двадцать лет, и, что скрывать, немного френдзоны, и детская внешность Эми, усугубляющая разрыв, короче, во всем виноват возраст Артура, вот только причины его поступков он не объясняет, эх.

Если принять как достаточное условие прихоть Артура выяснить обстоятельства Уильяма, а следовательно и Эми, то роман читается без придирок. Конечно, совпадений будет как профессий у Типа Доррита, но, если это кому-то покажется неправдоподобным, нужно внимательно посмотреть на обложку книги, там автор указан. Возможно, чтобы запустить лавину, иногда достаточно чиха, такого же ненамеренного и полуслучайного, как чих Артура Кленнама. Лавина там, конечно, сошла, катавасия от Марселя до Китая через Лондон вертелась только так. А посередине - Эми, которая может внутренне и скажет: "Ну блин, опять", - но внешне будет якорем и для непутевых родственников, и для бестолкового иногда, но доброго и безобидного сорокалетнего чувачка Кленнама.