4

Пить я не умею и, как следствие, не люблю. Ничтожные дозы алкоголя приносят мне адовы муки похмелья. Долгого, мутного, болезненного. Если учесть, что и сам процесс для меня не особо привлекателен ни вкусом, ни запахом, то попойка лишается для меня всякого смысла. Все это не раз обрекало меня быть самой трезвой в компании. Той, кто убирает со стола и моет посуду, потому что остальные для этого не будут пригодны еще двое суток. Тоскливая участь. Казалось бы, что мне ловить у Буковски? Чуждая, непонятная мне среда. Я знала, что не могу отблагодарить книгу откликом понимания, узнавания, воспоминаниями хоть бы студенческих лет. А оказалось, что в этой компании мне было весьма комфортно даже трезвой. Признаю, что изначально клюнула на возможность почитать о голливудском исподнем. Исподнего мне не показали. Ну так. Самую малость. Как завлекалочка. Как подвязка на ноге. Мелькнуло что-то и скрылось. Возможно, здесь нет ни глубины, ни особого смысла. Но есть то, что я никак не ожидала здесь встретить – дружба, доброта, трогательная любовь. Возможно, это лишь сентиментальный порыв, вид сквозь стакан с виски, но душевно, черт подери.

Буковски пишет, как пьет. Хлопнул рюмашку (написал короткое предложение). Налил бокал вина (рассказал о друзьях). Открыл банку пива (вспомнил деньки молодые и сбитые костяшки пальцев). Без всяких там рассусоливаний про «в багрец и золото одетые леса» или интерьеры. Кому оно надо, если в холодильнике есть бухло? А оно есть. А если нет, то всегда есть тот, кто сбегает. Из шмоток внимания удостоился только ковер с павлинами в гостиничном номере. Зачетная, видать, была вещь. Буковски – это литературный кубизм из коротких, четких фраз и ярких сегментов эпизодов. Буковски как Хэмингуэй, только круче. Серьезно, он мне намного симпатичнее. Нет в нем позы и пафоса. Зато есть самоирония. И остроумие такого градуса, которым мог похвастаться разве что Черчилль. Кому как, а эти качества мне нравится больше. Не люблю выпендрежников. В книге куда не плюнь – в шизика попадешь. Они ходят по барам, гостиницам, домам, кинотеатрам и пьют. Пьют засыпая и просыпаясь, пьют за разговорами и в молчании, пьют в болезни и здравии, пьют в горе и радости, пьют в бедности и благополучии, пьют пока смерть не разлучит их с бутылкой. Аминь. Без вонючего перегара, едкого пивного пердежа, похмельного храпа, пьяного обидчивого бреда всё это выглядит даже прикольно. Истина, как говорится, в вине. По количеству выпитого Буковского можно уже причислять к оракулам. И знаете, у него отлично бы получилось. Глаголет он правильные вещи, тонко подмечает и с юмором излагает. Посмотрите на количество цитат к книге. Учитывая её объем, её почти полностью в них переписали.
Впечатление от книги осталось самое светлое. Вспоминаю с улыбкой.
П.С. И еще один аргумент в пользу крутости Буковски.

Наконец Сара сказала: «Нам пора домой, кошек кормить».
Пьянка могла подождать.
Голливуд мог подождать.
Кошки ждать не могли.