3

За годы, когда буквальная визуализация текста считалась непростительным моветоном, я успела отвыкнуть от того, что иллюстрация может отражать содержание произведения хотя бы в первом приближении. Не будь я столь беспечной, никогда бы не покусилась на книгу с кораблём на обложке! У меня органическая непереносимость морской тематики, я не подвластна словесному магнетизму всех этих грот-мачт, брамселей и блинда-рей, и бесконечно чужда приключенческой романтики исследовательских экспедиций. А роман "Открытие медлительности" буквально зиждется на этих столпах.

Окончив школу постсоветского образца, я, как и большинство моих сверстников, не могу похвастаться широкой эрудицией, поэтому немало удивилась, узнав, что в книге обыгрывается реальная историческая личность английского мореплавателя и исследователя Арктики Джона Франклина. Мне трудно судить, сколько сочного художественного вымысла нанизано на сухие биографические факты, но осталось ощущение, что авторская отсебятина всё же превалирует.

Исходя из предпосылок аннотации и первых глав, я уже настроилась читать про мальчика с тяжелой формой аутизма, когда он силой воли внезапно преобразился в слегка заторможенного, но вполне адекватного человека. Эти личностные метаморфозы главного героя явно пошли в ущерб правдоподобности романа, но в то же время акцентировали внимание на насущной необходимости неустанной работы над собой, которая, по Надольному, в конечном счёте сводится к упорному труду, тупой зубрёжке и привычке думать прежде, чем говорить и уж тем более делать. И главное, что болезненно-актуально лично для меня, — не бояться первого впечатления, которое ты производишь на окружающих, не бояться выглядеть глупцом, пока до конца не разберёшься в сути вопроса.

Описывая жизненный путь Франклина, автор устами своего персонажа формулирует довольно занятную философию медлительности, суть которой резюмирует на последних страницах книги:

Десятилетиями Джон считал, что смысл навигации заключается в том, чтобы дать свободу судну, которое в состоянии самостоятельно добраться до цели, если не чинить ему особых препятствий.

Книга хорошая, она приятно удивляет тонким ненавязчивым юмором и буквально просится растащить её на цитаты, но Надольный умудрился коварно наступить и сардонически потоптаться на всех моих больных мозолях, поэтому чувство ущемленного самолюбия помешало мне объективно оценить его роман.