5

Я не отношу себя к поклонникам небольших произведений, скорее наоборот. В них для меня почти всегда недостаточно эффекта погружения, ощущения сближения с героями, мне не хватает знания всей подноготной, жизненных подробностей и тайн каждого. Каждый раз после прочтения очередного рассказа складывается ощущение будто бы меня обманули, навсегда захлопнув книгу/выключив фильм/прервав путешествие на самом интересном месте. И еще несколько дней крутятся в голове мысли о том маленьком переулке, явно скрывающем много интересного, о непосещенной экспозиции музея и о всех тех кафе, меню которых не были продегустированы.

"Темная комната"стала приятным исключением. Три небольших рассказа, объединенные темой немецкого взгляда на Вторую мировую войну, разные настолько, что сложно поверить, что все они принадлежат перу одного и того же автора. Пронизанная меланхолией история молодого фотографа, пытающегося запечатлеть войну так как она выглядит через объектив фотоаппарата - пустые улицы, переполненные поезда, развалины на фоне рассветного неба, военные мундиры, оттененные цыганскими юбками цвета заката. Его попытки спрятаться за громоздким аппаратом, скрыться в темной комнате с красным светом от постоянного рефрена "Ты не такой как все, ты не такой как все". И пусть эти все умирают сами и убивают других, белая ворона готова на все лишь бы ее приняли в стаю. По крайней мере в мыслях. История немецких детей-беженцев, полная надрыва, трагизма, непонимания и безысходности. Все изменилось в один миг и вчерашние малыши вынуждны стать взрослыми пусть и сломав в своей душе невидимые преграды, оберегающие нас от преждевременного входа в суровый мир. Птенцы выпавшие из гнезда или учатся летать или падают, третьего не дано, и чем раньше они отбросят мечты чудом взлететь обратно или же зависнуть в воздухе, тем больше у них шансов на спасение. А о спасении выгоревшей души они подумают позже. И гонка за правдой внука эссесовца, горящего желанием узнать правду о преступлениях деда. Но слишком тяжел хомут чувства вины, вины за поступки другого человека, которые подчас режут больнее своих. С таким обвесом человек заранее обречен на проигрыш, слепая злость не дает оценить ситуацию, подстоиться под соперника и резкие повороты дороги. А без этого верная гибель, и только выстраданная мудрость может помочь спастись.

Рейчел Сейфферт подняла темы, обсуждению которых, наверно, никогда не будет конца. Вся жизнь немецкой нации до сих пор квинтэссенция нет, не просьбы об оправдании, но мольбы о прощении. И пока они сами не отстранятся от этой ситуации, не погребут под гнетом прошлого ошибки отцов и дедов изменить это будет ой как непросто. Осуждая, легко перейти от общего к частному, но это пусть в никуда. На войне свои законы и стоит молиться лишь о том, чтобы нам никогда не пришлось по ним жить. Те, кто заполучили в свои руки перо вершения истории, победив, получили право подвергнуть свои поступки затмению и умолчанию. И новые поколения благодарны им за это.

Но я всегда буду помнить историю моей бабушки, жившей во время войны в деревушке недалеко от Вязьмы, на пути солдат обоих армий, в большом, "купеческом" доме, обещающем запасы продовольствия и ночлег для высокопоставленных чинов. Каждый раз ее семья завидев на горизонте подходящим к ним военных молились только об одном - лишь бы это были немцы, как бы странно и страшно это не звучало. Русские были не в пример суровее, агрессивнее и невоздержаннее. Немцы же видя семью из восьми детей вседа оставляли им немного еды. А тогда каждое немного было на вес золота. Она навсегда вбила мне в голову мысль, что все субъективно. И те, кто кажутся своими, могут в любую секунду махнуться местами с противником и оказаться на другой стороне баррикады, направляя тебе в лицо дуло пистолета. Ведь на войне все средства хороши.