5

— Джаспер Гвин научил меня, что мы не персонажи, а истории, — сказала Ребекка. — Мы останавливаемся на том, что видим себя в персонаже, переживающем какое-то приключение, даже самое немудрящее, но должны понять другое: мы — вся история, не один только персонаж. Мы — леса, по которым он пробирается; злодей, который ему не дает проходу; суматоха, поднявшаяся вокруг; люди, проходящие мимо; цвета предметов, звуки. Понимаете?

Как известно, на каждого безумца найдутся последователи. Особенно если считается, что он гениален. Особенно если он, профессиональный писатель, бросает ремесло и решает писать портреты людей... словами. Причем для этого непременно нужно особое помещение, музыка, свет. И писать нужно непременно обнаженных людей, каждый день приходящих в это помещение на одно и то же время. Понять это – невозможно. Поучаствовать – почему бы и нет? Барикко и удивил, и покорил меня. Пожалуй, он ни на кого не похож. Но эта книга - в ней словно живешь вместе с персонажами, ходишь у них за спиной, пытаешься заглянуть в бумажные заметки и понять наконец, чем все это закончится.

Джаспер Гвин – типичный творческий невротик. Он не может жить вполсилы, беспорядочно, как все. Он всегда витает в облаках, он всегда где-то еще. Он никому не принадлежит. Он всегда может исчезнуть, спрятаться за псевдонимом. Если его тяготит его жизнь – он бросает ее, сразу и без остатка. Если у него есть идея, которая безумно восхищает и пугает его, он будет планировать ее до мелочей, но откладывать свое участие до самого конца, потому что поражение, особенно перед самим собой, хуже всего на свете. В каком-то смысле он тщательно выписывает свою эжизнь так же, как и свои романы. Он ставит эксперимент в стремлении переписывать истории людей, а выясняется, что делает гораздо больше – «приводит их домой».

- Я бы на вашем месте не была такой спокойной.
- Я не говорил, что спокоен. Я только сказал, что время есть. Я собирался впасть в панику через несколько дней.
- Вы, молодые, вечно все откладываете на потом.

Как известно, творческие люди творят всегда. Они могут физически не работать над воплощением какой-то идеи, но они всегда смотрят, думают, наблюдают, кристаллизуют что-то внутри себя. Иными словами, проводят внутреннюю работу. Она никода не останавливается, она просто не может. И Барикко удивил меня тем, что в этой книге он многократно увеличил этот подготовительный процесс. Он позволил своему герою непосредственно наблюдать за людьми в течение месяца, а потом уже садиться и писать портрет. Он попытался показать процесс постепенного знакомства и понимания человека, обнажения всех его вторичных оболочек и наслоений, чтобы добраться до его истинной сути, какой ее видит и понимает Гвин. Конечно, получился лишь набросок, но и он весьма интересен.

Герои Барикко, на мой взгляд, не из тех, кто находит счастье в контактах с другими. Им нужна внутренняя связь с самими собой, некое понимание чего-то сокровенного, что делает их ими. Понимание и принятие собственной неповторимости. И в каком-то смысле портреты Гвина им помогли. И Гвин здесь выступает как некий посредник (не зря он называет себя лишь переписчиком), он есть – и в то же время его нет. Уж не придумали ли его отчасти сами герои? Они хотят понять его, прикоснуться к нему, но он неуловим. Он лишь наблюдатель и слушатель. Он переписчик историй людей.

Ссылка на отзыв в ЖЖ