4

Так трудно после прочтения этой книги собрать эмоции и суждения в одной точке. Эта книга многогранная, непростая, многослойная. Итак, негатив. До сих пор любое произведение фантастической литературы можно поверять «Фантастикой и футурологией» Станислава Лема (1970-ый год!), это проверка на состоятельность. Очень немногие фантасты преодолевают эту критику.

Мир Ракхата, представляемый автором на рассмотрение читателю за исключением формальных признаков от мира Земли практически не отличается. По Лему «… когда контакт с «чужими» осуществляется, научная фантастика неизбежно вступает в полосу космической культурологии и своей «теории межпланетных отношений»», исходя из следующего: земной истории; сказок, легенд и мифов; интерперсональных отношений, т.е. отношений землян и «чужих», строящихся на принципе конкурентного состязания при капитализме, на принципе иерархического доминирования-субординации в феодальном типе взаимоотношений и т.д.

Я бы от себя в этот Лемовский перечень добавил ещё тип взаимоотношений человек – живое существо, т.е. отношения с «чужими» в фантастике часто строятся по типу человек – животное, человек – насекомое, человек – растение. По своей сути такое построение инопланетной культуры плагиативно. Если из романа «Птица малая» выкинуть межпланетный перелёт и Ракхат, то мир, показанный автором вполне земной, ну если отбросить хвосты инопланетян, три солнца и некоторые другие мелочи, ведь даже трёхпалость на Земле встречается, если я не ошибаюсь, в некоторых языческих культах людей лишали двух пальцев. Физическим уродованием нас тоже довольно сложно удивить, тут можно и железные башмачки припомнить и вытягивание шеи у одного из Африканских народов и много чего ещё.

Далее, лингвистика. Здесь тоже всё неоднозначно. У Карла Маркса есть такой забавный пассаж, о том, что должна подумать и совершить обезьяна, чтобы разбить кокос. То, что говорит Карл Маркс очень интересно, но о другом. Фактически Карл Маркс говорит о том, чтобы он, Карл Маркс, сделал, чтобы разбить кокос, если бы он был обезьяной. Так и здесь. Лингвистика наполовину животных руна абсолютно земная, не говоря о джана’ата. Языки инопланетян подозрительно коннектятся с земными. Ну вот, писал бы я роман, то придумал что-нибудь оригинальное: речь и сурдо-язык слишком привычны, я бы выбрал негорловое звуковоспроизведение, как то: щелчки пальцами, хлопанье в ладоши, использование ротовой полости в роли барабана, топанье, хлопанье ушами, хвостами и прочая, прочая, прочая. И на этой идее построил бы лингвистику, своеобразная получилась бы грамматика! Языки инопланетян у госпожи Рассел способны передавать звуки земной речи, грамматика близка земной! Это мне кажется уже перебором. Джана’ата и руна называют людей по имени почти без искажений, узнаваемо, на земных-то языках это не всегда возможно. А тут всё: падежи, склонения, спряжения.

Далее, нам предлагается одновременно две сюжетных линии: история с начала и история с конца. И если логика первой части прослеживается явно: нам показан мир героев, их близких, практически наша современность, а вот реалии 60-ых XXI -ого века нам не показаны даже штрихами, даже перечислением, даже намёками. Автор сделала гениальный ход: она сообщила, что Сандоса это не интересует! Но любопытство читателя не спрячешь. Ну, хоть в одном предложении, ан, нет! Теперь по самой идее книги, мне она кажется не полностью реализованной. Как привлекательна идея миссионерства на других планетах, но она даже не прозвучала. Миссионеры даже не попытались миссионерствовать, это на примере-то иезуитов-подвижников, у которых «Цель оправдывает средства!» Ну и латыни в тексте маловато, для сравнения можно почитать первый эпизод «Улисса» Джойса, уж там латыни хватает. Распорядок дня иезуитской миссии очень мало напоминает распорядок дня религиозной конфессии. От идеи религиозной миссии не осталось камня на камне. Можно ещё долго перечислять мелкие недостатки, но хочется позитива.

Позитив. Это всё-таки, книга, выделяющаяся из ряда фантастических произведений космической тематики. Очень убедителен главный герой Эмилио Сандос, великолепна по силе убеждённости и убедительности его заключительная речь. Абсолютно неожиданно, но строго в логике книги находится концовка произведения. После всего что случилось, Сандосу предлагают вернуться в этот кошмар и он не отказывается, ведь он иезуит, католик и человек. Сначала я ужасно злился на автора за наворот смертей, насилия, сексуального насилия, но потом увидел мысли, настоящие вызревшие мысли, если не оправдывающие, то объясняющие это. Очень правдоподобные характеры: Энн и Джордж Эдвардс, София Мендес, Джимми, Марк Робичокс, Д.У. Ярбро, Алан Пейс и разумеется отец Эмилио Сандос. Характеры, профессиональные навыки – всё подано довольно вкусно. И в целом «Птица малая» - это симфония. Да, есть недочёты и книга – не совершенство, но она, как бы банально это не звучало, заставляет задуматься о многом: о долге, мужестве, любви и милосердии. Это книга заслуживающая внимание даже человека, не читающего фантастики.