5 Смертельный танец прекрасной бабочки и очарованного охотника

“Но он настолько ординарный, что это делает его неординарным.”

В погоне за новыми ощущениями, сюжетами и историями, так легко затеряться среди множества книг, которые хочется прочесть, среди старых и не очень, но признанных классиков, к которым непременно нужно успеть обратиться. Во всей этой суете как-то не до перечитывания однажды прочитанных книг, а ведь некоторые из них имеют удивительную способность открываться по-новому спустя время.

Знаменитого “Коллекционера” я прочитала очень давно, настолько, что в памяти осталась лишь канва: роман о похищении, роман о маньяке, удерживавшем в подвале юную девушку. Тем с большим интересом я заново перечитала книгу, чтобы вспомнить: Фаулз писал не только о маньяке и его жертве. Написанный в 1963 году, роман не сдаёт позиций, он всё так же популярен у читателей, регулярно переиздаётся, “входит в британскую версию “100 лучших детективных романов всех времён”. Хотя не могу сказать, что воспринимаю “Коллекционера” как детектив. Для меня этот роман Фаулза – прекрасный образец многомерного или многоуровнего сюжета, который можно открывать, как китайскую шкатулку, или рассматривать с разных углов зрения, непрестанно поражаясь писательскому мастерству автора, способному выстроить на детективной базе невероятную конструкцию, где нашлось место глубокому психологизму, сравнительному анализу двух индивидов, представителей двух таких разных социальных групп, рассуждениям об искусстве, об обществе, о мире, в котором мы живём, литературным аллюзиям и любовной линии, окрашенной горечью упущенного момента.

Есть такие люди, которые подобны невидимкам: они работают бок о бок с вами, стоят в очереди на кассу позади вас, каждый день ходят на работу по одному и тому же маршруту, эти люди выглядят прилично, скромно одеты, отутюженные складки на брюках, безупречно-белая рубашка, ничего вызывающего или яркого, они работают “как все”, одеваются “как все”, причесываются “как все”, отдыхают “как все”. Действительно, таких людей как-то не замечаешь, настолько они усреднённые, уравновешенные, спокойные. Приличные. Именно таким и был Фред Клегг, непримечательный клерк, служащий в городской ратуше. Всё, что о нём знали его коллеги и родные, в лице тетушки и кузины, так это то, что Клегг играет на скачках, в обязательном порядке каждую неделю и на одну и ту же небольшую сумму, и что он с детства собирает коллекцию бабочек. Но на самом деле его не знает никто. А в сердце Клегга поселилась Любовь. Любовь к девушке, которую он видит каждый день, когда она проходит мимо места его работы. Миранда. Красавица, способная вскружить голову любому мужчине. Умница, выпускница частной школы для девочек. Талантливая, принятая в художественное училище Слейда. Конечно, Клегг понимает, что они никогда не пересекуться в реальной жизни, слишком глубока между ними социальная пропасть. Но однажды он выигрывает на скачках поистине огромную сумму денег. Ну… чисто теоретически он ведь может теперь купить себе отдельный дом, где-нибудь на отшибе, в безлюдном, спокойном месте. Чисто теоретически он очень даже легко может представить, как они будут в этом доме жить вместе с Мирандой: она рисует свои пейзажи, а он – собирает бабочек. Чисто теоретически, можно попробовать придумать план, как её сюда привести… Так, шаг за шагом, Клегг начинает выполнять свою единственную мечту: жить вместе с Мирандой. Это чем-то похоже на охоту за редкой бабочкой, вот только он забыл, что в коллекции есть место только для мёртвых бабочек.

Роман построен по принципу рассказа от первого лица: сначала нам предлагается версия событий с точки зрения Клегга, а потом – дневниковые записи, которые ведёт Миранда, попав в заточение. Фаулз - невероятный, виртуозный стилист. Так и хочется сказать большинству авторов, пищущему от лица двух и более персонажей и делящим текст на параллельно идущие событийные линии: берите в руки “Коллекционера” и учитесь. Сразу же бросается в глаза язык. Бедно, скучно, невыразительно звучащий рассказ Клегга, полный слов-паразитов и грамматических ошибок против написанного богатым, эмоциональным языком дневника Миранды, где множество ярких описаний, глубоких откровений и размышлений. Этот намеренный контраст призван сразу дать понять читателю не столько разницу в образовании, сколько душевный рисунок двух персонажей. Холодное, отстранённое, мертвое с одной стороны, и такое трепетное, мятущееся, живое с другой.

Показывая нам вроде бы одни и те же события с точки зрения каждого из героев, Фаулз вовсе не рискует наскучить. Напротив, даже это параллельное видение он превращает в сравнение, чтобы показать… мне кажется, чтобы показать, что Миранда, несмотря на то, что она заперта в каменном подвале старого дома, намного свободнее Клегга, запертого в своём собственном мирке, где всё следует раз и навсегда установленным правилам и порядку. Часто Клегг не знает, что делать, как себя вести, а всё потому, что девушка ведёт себя не так, как он ожидал: она обманывает, хитрит, пытается бежать, вызывает его на откровенность, шокирует. Как странно, она вовсе не рисует целыми днями и не улыбается ему мягко и нежно, глядя на него с восхищением и любовью. Что не так? Клегг совершенно серьезно обижается на такое поведение Миранды, ведь он делает для неё всё! А главное – он ведь её и пальцем не тронул и не собирается. Где благодарность? Ему и невдомёк, что именно это пугает в нём Миранду больше всего: она не понимает зачем, зачем он её похитил, чего ждёт от неё. И вот тут в игру вступают очень тонкие душевные движения, глубоко запрятанные комплексы, ненависть, неуверенность, и начинается танец прекрасной бабочки и очарованного охотника.

Миранда ощупью, методом проб и ошибок, старается понять своего похитителя. Ей всего двадцать, у неё мало опыта, но её талант художницы, которая стремится проникнуть в самую суть вещей, помогает ей идти по этому скользкому и опасному пути. Она начинает вести дневник, где описывает своё положение и размышляет, как ей спастись, но очень быстро эти записи становятся для неё окном в украденный у неё мир, она сбегает в свои воспоминания о друзьях, знакомых, родных, о Ч.В., художнике, встречи с которым Миранда вспоминает с особенной тщательностью, всё, что он говорил о ней, о её творчестве, о жизни, о мире. И таким образом, девушка не только анализирует поведение Клегга, не просто убегает в воспоминания, когда была свободна, она начинает путь к себе и в себя, начиная понимать лучше мотивы своих собственных поступков, а в их свете и поступки тех, к кому она неравнодушна и к чьему мнению прислушивается. Миранда вдруг чётче и объёмнее видит, что она стояла на пороге любви. Какой? Возможной. Отчаянной. Разрушающей или, наоборот, созидающей? Ответной? Совсем не такой, как она себе представляла. Она никогда не узнает, какой может стать эта любовь и любовь ли это, если не будет жить, если не будет жить взахлёб, упиваясь свободой делать и говорить то, что она хочет сказать и сделать. И теперь она чувствует в себе эту смелость – прийти и открыто сказать о своих чувствах, попробовать сделать что-то и посмотреть, к чему это приведёт. Только для этого надо выбраться из этого страшного подвала, где нет солнечного света, свежего воздуха, а только статичность и неукоснительный порядок заведенной рутины.

Миранда далеко не сразу понимает, что Клеггу нужна её смерть. Нет, он вовсе не собирается её убивать, всё, что ему нужно – это иметь её в поле своего зрения, в своей власти, в своей коллекции. Приходить и любоваться ею, когда хочется. Именно поэтому его выводят из себя её непредсказуемые выходки: охотник очарован редкой чудесной бабочкой, залетевшей в его окно. Да, можно закрыть окна, двери, знать, что бабочка где-то здесь, но ведь этого недостаточно! Недостаточно входить в комнату и напряженно искать объект восхищения, он должен быть всегда под рукой, в альбоме, аккуратно приколотый и с распластанными крылышками. Он должен быть мертвым, только тогда он будет предсказуемо красивым и всегда одинаковым.

Конечно, Клегг не так прост. Фаулз создаёт не просто потенциального маньяка, проецирующего свою страсть к коллекционированию с бабочек на женщин. Здесь автор исследует еще и классовое неравенство и, как следствие, болезненные отношения, устанавливающиеся между Клеггом и Мирандой во многом результат неравных условий, в которых они росли. Девушка очень хочет быть непредвзятой, показать, что ей совершенно всё равно, к какому классу принадлежит человек, важно – каков этот человек на самом деле. Сам Фаулз так говорит о Миранде: “это не значит, что она – само совершенство: она самонадеянна в своих представлениях, склонна к резонерству, преисполнена гуманно-либерального снобизма, как многие университетские студенты. Но… она могла бы стать лучше, могла бы стать человеком, в каких так отчаянно нуждается человечество.” Клегг чувствует этот скрытый снобизм и резонно замечает, что ей легко говорить. Он-то очень остро чувствует своё невежество, недостаток образования, а рядом с Мирандой, творческой натурой, отличающейся живым, ярким воображением, его серость, абсолютно полная неспособность понять искусство, отсутствие даже толики воображения выглядят еще более выпукло, заставляя его отчасти восхищаться девушкой, хотеть быть частью её мира и, в то же время, этот самый мир ненавидеть и стремиться унизить, попрать, запятнать, а еще лучше – показать, что несмотря ни на частные школы, ни на путешествия по Европе, ни на образование, хозяин в данной ситуации – он. Миранда также прекрасно понимает, что за противостояние разыгрывается между ними, поэтому-то и зовет Клегга Калибаном, олицетворяющим собой всё то большинство, которое она так ненавидит: глупых, ограниченных, узколобых людей, мещан, для которых важно быть как все, быть единой серой массой, мечтающей лишь о личном благосостоянии. Раньше ей казалось, что она уже принадлежит к той группе избранных Немногих, более нравственных, более ответственных, болеющих за судьбы мира, для которых деньги не играют никакой роли, но лишь красота, искусство, борьба за лучшую жизнь для всех. В этом было её резонерство, тщеславие, но всё это разбилось о реальность, с которой ей пришлось столкнуться в лице Клегга-Калибана, запершего её в пустом мертвом пространстве своего мирка, где ей была предназначена роль бабочки, наколотой на булавку.

Удивительно, как много смыслов и уровней удалось вложить Джону Фаулзу в небольшой роман, сколько символизма и интересных контрастов. Девушка пытается научить чему-то Калибана, разбудить его душу и показать ему свет, но в итоге заточение помогает родиться новой, улучшенной версии Миранды, она, словно бабочка, вылезает из собственного кокона, готовая жить. А Клегг? Его полученный опыт не учит ничему. Разве думает коллекционер, помещая новый экспонат в альбом, о чувствах бабочки, заботливо расправляя её мертвые крылышки? Разве ему интересно, что она только-только увидела солнечный свет, зелень лугов и яркость цветов, только-только вспорхнула, свободно и жизнерадостно? Ему важно, что теперь эта красота всегда у него под рукой, застывшая, настоящая, как ему кажется, а на самом деле – мёртвая.