3

– При чем тут, – говорит, – эмигрант – не эмигрант. Мы все, если хотите знать, эмигранты. И я, и вы, и даже патрон ваш. Все, кому тридцать и больше. Иная страна, иные люди. Да и язык. Вот этот ваш, помоложе, как его? Виктор. Вот он – здешний, свой. Крестный ход, вернее, облет Золотого кольца на вертолетах. С губернаторами, хоругвями и всем, что полагается. Я снимки, – говорит, – в газете видел. А мы все… Уезжать надо из этого города куда-нибудь далеко, в глубинку. Там все-таки в меньшей степени наша чужесть заметна.

Как-то такполучилось, что я крайне осторожно отношусь к современной прозе. Хотя в последнее время многое из того, что я читаю, мне нравится. Почти.

Алексей Поляринов лестно отозвался о Максиме Осипове, назвав некоторые из его рассказов “лучшим, что читал в русской современной прозе за последние 20 лет”. Сам же Максим Осипов в числе лучших своих произведений назвал повесть “Человек эпохи Возрождения”. Название очень понравилось, и я решила прочесть.

Ощущение после прочтения странное… как будто душа подернута ночной осенней изморозью. Соглашусь с Алексеем Поляриновым – тексты Максима Осипова очень музыкальны. Повесть состоит из коротких глав, поначалу кажется, что они не совсем связаны между собой, но так кажется только на первый взгляд. Первая и последняя главы носят одно и то же название, но вот смысл… Это делает финал еще более пронзительным.

Максим Осипов пишет о реалиях нашей жизни без прикрас, делает фотографический снимок “героя нашего времени”, черно-белый, сдержанный и очень стильный. Но в который раз должна признать, что подобный вид литературы – не мое.

P.S. У меня есть стойкое ощущение, что я до ужаса старомодна, поэтому с таким трудом воспринимаю современную литературу. Пыталась читать “Кофейные рассказы” – сборник, составленный Максом Фраем (очень модным сейчас автором), но тоже не смогла осилить. Гораздо комфортнее мне в мире писателей “давно минувших дней”…