4.5 Человек, как сын природы и отец культуры, должен беречь свою мать и дочь

Спустя семь месяцев прочитал вторую часть дилогии о Кыше и Алёше. За это время сюжет первой части не выветрился из головы, что является показателем хорошей книги, во всяком случае для меня.
Между событиями первой и второй части прошло, приблизительно, столько же времени, сколько и в реале, после прочтения повести Кыш, Двапортфеля и целая неделя, нечаянно так получилось, но позволяет лучше погрузиться в происходящее.
Начало произведения напоминает "Каникулы в Простоквашино", где маме просто необходимо надеть все свои летние платья и купальники, а в Москве они без надобности. Да и собака мешает культурному отдыху.
Вот и здесь, не успел Лёша окончить первый класс, как родителями повезли его отдыхать в Алупку. Кыш, конечно же, не мог пропустить такое приключение и, после продолжительных споров, всё же отправился в поездку с семьёй. Папа поселяется в оздоровительный пансионат, чтобы поправить здоровье и нарастить мускулы, а мама, Лёша и Кыш селятся к Анфисе Николаевне - пожилой женщине, прошедшей Вторую мировую войну.
Война тут упоминается не раз, но без подробностей. Просто, судьбы двух персонажей неразрывно связаны с ней и в памяти героев живы воспоминания о том страшном времени, когда фашисты напали на соседнюю Польшу, а потом пошли по всей Европе, добравшись до СССР, где и были разгромлены совместными усилиями пятнадцати братских народов и зарубежных союзников.
Повесть можно назвать детским детективом, т. к. тут есть два небольших расследования, в которых, Алёше и Кышу помогают местные ребята и всамделишный инспектор угрозыска.
Красной нитью сквозь ткань повествования проходит тема охраны природы и памятников культуры.
Герои, как настоящие герои противостоят тем, кто портит красоту крымских ландшафтов надписями, типа: "Здесь был Вася" или "Надежда Петровна Гундосова, Нижний Тагил 1973 г".
Ага, действие происходит в 1973 году и на это указывают непотребные надписи на скалах, статуях и живых деревьях.
Повесть напомнила прочитанную в детстве книгу Простофилей быть непросто , там тоже семья поехала отдыхать в Крым и дети вляпались в расследование. Удивительно, что у Алешковского фигурируют близнецы Сима и Сева (сокращённо от Симферополь и Севастополь, дети тёзки городов, бывает и такое), а в повести Сотникова есть близняшки Аська и Аня. Только герои советской книжки отдыхают в Алупке, а в современной, действие разворачивается в Коктебеле.
Герои Алешковского показались мне немного мультяшными или карикатурными, видимо, издержки чтения детских книг во взрослом возрасте. Но, несмотря на это, повесть понравилась, пусть она порой наивна, это не мешает проникнуться крымскими пейзажами и ночными подвигами детей, которые, во имя охраны природы и братьев наших меньших, переступают свои страхи, наступая на хвост подлецам и браконьерам.
Борьба с нарушителями спокойствия и губителями природы, облагораживает не только маленьких, но и взрослых персонажей этого произведения. Борясь за правое дело, они раз за разом растут в своих глазах и глазах окружающих, прямо как дрожжевое тесто возле батареи. Только дрожжами тут выступает пример младших героев, а батареей - защита природы.
Алёша тут показан не по годам умным мальчикам, он много размышляет и анализирует не только свои, но и чужие поступки. Даже проводит ночь в пещере, чтобы поразмышлять об истории человечества, вместе с новоявленным знакомым. Прямо как в книге Полярная звезда, где есть похожий эпизод. Как знать, может и Алешковский читал эту, появившуюся, на тринадцать лет ранее "Кыша" повесть и вдохновился ею.
На очереди третья повесть писателя, где герой на четыре года старше Алёши и старается не остаться на второй год в пятом классе, но это уже совсем другая история, о которой мы поговорим в следующий раз.
А т. к. лето не за горами, а на носу, то ловите лайфхак, что делать, если обгоришь на солнце.

Анфиса Николаевна внимательно на меня посмотрела и сказала:
— А ведь ты обгорел! И не вздумай отпираться, Я упросил её ничего не говорить маме и вытерпел, когда она намазала мои ноги и плечи тройным одеколоном. А жгло их так, что хотелось кричать по-кошачьи: «Мря-яуу!»