5 Нет, не тебе ловить чертей в тенета!

В провинциальном Ташлинске появляется дьявол. Черт. Мефистофель. А почему бы и нет? Почему в провинциальном немецком городишке Книтлингене Мефистофель мог появиться, а в Ташлинске – нет? Тем более что в Ташлинске находится крупнейшая обсерватория СССР. Естественно, дьявол вступает в сделку с местным Фаустом. Естественно - дьявол обманывает. Фауст, то бишь директор обсерватории Карл Гаврилович, получает молодость и физическую силу, но вместе с душой, отданной дьяволу, теряет и свой научный дар. Ничего нового, вечная как мир история.
Но Фаустов в научном мире много, и они все летят к дьяволу как мотыльки на огонь. Тут же появляется новый кандидат – Сергей Корнеевич Манохин. Ему здоровья и молодости не надо, ему надо всего-навсего, чтобы дьявол, Демиург переделал нашу Вселенную в соответствии с его хитрыми замыслами. И вот тут интересно получается. Оказывается, нынешняя наука может придумать такое, что даже сам Создатель и Творец с трудом может воплотить, и еще с большим трудом понять. Да, наука впала в распутство со своими мертвыми вещами. Это уже какое-то научное извращение. В конце концов, Демиургу путем титанических умственных усилий и титанического труда удалось воплотить в жизнь дерзкий замысел С.К. Манохина, правда, при этом чуть не погубив всю Вселенную. Ох, недаром, недаром Гомеостатическое мироздание предупреждало Дмитрия Малянова и его сотоварищей, что не надо грешить смелыми научными изысканиями. Не доведет это до добра. В конце концов Вселенная была переустроена в соответствии с замыслом Манохина, появились в ней звездные кладбища. Но Сергей Корнеевич от этого счастливее не стал. Неправильным он оказался Фаустом. И молодости ему было не надо, и даже когда удовлетворили его заветную научную мечту, это его не обрадовало. Неправильные Фаусты существуют в конце XX века.
И Мефистофель у нас тоже какой-то неправильный. Это даже не Мефистофель, это Демиург, Птах, Ильмариллион, Саваоф, Христос. Это не «часть той силы, что вечно хочет зла, и вечно совершает благо». Это не та тьма, без которой немыслим свет, как это было у Булгакова. Это вообще ни тьма, ни свет, как писал Лермонтов. Это нечто единое. Согласно Евангелию от Стругацких, нет Бога и нет Дьявола, а есть единое существо, левая рука которого прекрасно знает, что творит правая и совершает симметричные действия. Облик этого существа все-таки ближе к дьяволу, что доказывает, что и Бог в XX веке уже не тот. Не заслужили мы того самого, евангельского, благостного.
Поэтому и новый Иешуа Га-Ноцри – Георгий Александрович Носов – оказывается поддельным богом. Большинство читателей, судя по откликам и рецензиям, сошлись именно на этом.
Хватит лирики, займемся серьезным литературоведческим анализом. «Отягощенные злом» - это парафраз «Мастера и Маргариты» М. Булгакова, равно как «Мастер и Маргарита» - это отсылка к «Фаусту». Упрекать Стругацких во вторичности вряд ли стоит. Все сюжеты, начиная с Гомера, вторичны. А в легенде о Фаусте обращались десятки, если не сотни писателей. У Булгакова параллельно развиваются два сюжета – сюжет древний, евангельский, и сюжет вполне современный, где действие происходит в Москве периода НЭПа. Оба сюжета сливаются только в конце книги. У Стругацких параллельно развивается три сюжетных линии. Первая линия тоже евангельская, тоже древняя библейская, основанная на апокалипсическом Евангелии от Иуды. Вторая, как и у Булгакова, - современная автору, где действие происходит в конце 1990 годов в Советском Союзе, во времена конца застоя и начала Перестройки. Но у Стругацких присутствует и третий сюжетный и временной пласт. Это Советский Союз 2030 годов. Вся композиция основана на параллелизме между этими тремя пластами, но прежде чем говорить об этом остановимся на картинке мира 2030 годов, тем более что нам осталось до этого времени дожить всего-то ничего (эти строчки пишутся в январе 2024 года).
Ранее я уже писала о том, что прогнозирование не является сильной стороной творчества АБС. Братья Стругацкие и не ставили перед собой такую задачу. Они создавали мир, который изначально казался им идеальным, но они вовсе не стремились угадать, что XXI век будет таким-то, а XXII – таким-то. У их фантастики были другие задачи. Но в любом случае перестройка грубо опровергла мечты о светлом коммунистическом будущем XXII века. Перестройка вообще сильно подгадила всем нашим писателям, и особенно писателям-диссидентам, равно как и сатирикам, и разного рода критикам социальной действительности. Творить в эпоху Империи – это редкое счастье. Тем, кто приближен к императору, королю, султану, президенту, даются огромные деньги на воплощение великих замыслов, и в результате появляется палаццо дожей, Зимний дворец, картины Пуссена и драмы Корнеля. Тем, кто в оппозиции, деньги не дают, более того, их всячески гнобят, и в результате появляются гениальные произведения в обход цензуры. А вот когда цензуры нет, и можно писать все, тут у гениальных диссидентов начинается когнитивный диссонанс. Это происходило всегда, это неизбежно, и Стругацкие стали не единственными жертвами перестройки. У многих тогда появился и необоснованный оптимизм, и стремление писать на злобу дня, и некоторое смещение ориентиров.
В результате возникает весьма эклектичный образ будущего, винегрет, салат с озерными грибами. Здесь присутствуют все знаки эпохи перестройки – кооперативы, лицеи, различные неформальные молодежные движения. Здесь присутствуют все элементы светлого технократического будущего – видеофоны, пневмопочта, синхрозонг. Но здесь же присутствуют и все рудименты советской эпохи: партком партии, комсомол, дружинники на улицах.
В результате картинка возникает пестрая и не очень достоверная. Ну и конечно не соотсветствующая современным реалиям. От почты и газет мы сейчас отказались практически полностью. Стационарные видеофоны заменены смартфонами. Комсомол и партия исчезли… вроде бы. Но ведь не в предсказаниях дело. Дело в общей атмосфере.
А атмосфера в этом неплохом будущем какая-то странная. С одной стороны мы имеем торжество демократии, о чем неоднократно говорится в тексте. В городе главой является мэр, избранный всеобщим голосованием. Свобода, либерализм, разнообразие молодежных движений. Производственные силы настолько развились, что существует целый социальный слой людей, которым работать уже не надо. Общество может удовлетворить их минимальные потребности. Удалось преодолеть консерватизм Академии педагогических наук (это уже совершенно ненаучная фантастика!!!). В стране функционирует система лицеев, где готовят особые педагогические кадры (евгеника чистой воды). Сама мысль о том, что детей можно использовать в политических игрищах, вызывает у всех героев повести, даже самых несимпатичных, возмущение и ужас. Пересадка сердца становится рутинной операцией. В целом картинка вполне красивая.
Но настораживает, что при всей это благостности город регулярно патрулируют дружинники-добровольцы. А зачем, если все так хорошо? И милиция не упразднена. Все из-за Флоры, то есть неформального молодежного движения хиппи? Но Флора базируется далеко за городом. Получается, что над Ташлинском веет какое-то неблагополучие, какое-то предощущение апокалипсиса. Почему Г.А. Носов и даже городские власти так пугаются акции, направленной против Флоры?
Вспомним сюжет. Ведь ничего ужасного не задумывается. Существует неформальное общественное объединение, которое пропагандирует свободный секс, отказ от большинства социальных благ, минимализм. Все это не так уж и страшно, но одновременно Флора способствует активному распространению наркотиков. Это уже прямой вызов устоям общества, это преступление. И вот это благополучное общество вместо того, чтобы пресекать наркотрафик, искать подпольные лаборатории, арестовывать распространителей, решает всей мощностью обрушиться именно на Флору. Какая-то неувязка получается. Почему надо идти по пути избиения подростков, а не по пути пропаганды, ограничений, юридических мер, даже арестов? Арест наркокурьера – веешь вполне законная. Это, во-первых.
Во-вторых, откуда такая дикая боязнь «субботника» по уничтожению Флоры? Фловеры – это не рокеры и не панки, драться они не умеют и не будут, избивать их тоже никто не собирается, да и вряд ли дедушки, озабоченные тем, что их внуки стали наркоманами, способны избивать молодых людей. У них, к счастью, нет ни умения, ни физических сил, чтобы предпринять такую акцию. Наконец, существует милиция, которая может просто приехать, погрузить в автозаки, вывезти. С некоторым конечно травматизмом, но минимальным. Мы это наблюдаем сейчас в наши 2020 годы, и хотя это не свидетельствует о торжестве демократии, но никаких ужасов ужасных не происходит. А Ташлинск с содроганием ждет именно ужаса, апокалипсиса, еврейского погрома со всевозможными зверствами.
И, как следует из повести, зверства и убийства были. Один из главных героев повести, учитель-новатор Г.А. Носов был растерзан толпой. Стругацкие описали быт времени очень недостоверно. Они не угадали почти ничего, но они очень верно угадали дух. Всеобщая разумность, демократия, толерантность и при этом зверская расправа. Ох, боюсь, предсказали они все совершенно точно, и 2030 годы будут именно такими.
Сам Борис Натанович в «Комментарии к пройденному» писал по этому поводу: «попытка среднесрочного прогноза нам, скорее, не удалась. Но иногда, наблюдая нынешние события, эту страшную, роковую, холопскую тягу нашу к стабильности любой ценой, к пресловутому «порядку», к «твердой руке и железной метле», – наблюдая все это, я без всякого удовлетворения думаю: «Черт побери, а может быть, ошибившись в частностях, АБС угадали-таки конечный результат? Где, в конце-то концов, гарантия, что горком партии не вернется к нам опять на протяжении ближайшего поколения? А кроме того, у нас ведь ни слова в романе не сказано, горком КАКОЙ ИМЕННО ПАРТИИ правит в Ташлинске начала 2030 годов…»
Боюсь, что Стругацкие УГАДАЛИ-ТАКИ КОНЕЧНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ. Хотя это ужасает. Итак, прогностическую функцию это произведение выполнило.
Обратимся к функции литературной. «Отягощенные злом» - это очередное Евангелие. Евангелие от Стругацких. Таких евангелий в литературе существует множество. Сюжет о приходе Мессии – это вечный сюжет, и ему отдали дань многие классики мировой литературы. Мессией у нас согласно штатному расписанию является педагог, новатор, заслуженный учитель, лауреат, депутат Г.А. Носов. ФИО героя сразу работает на подсознание читателя. Во-первых, в памяти всплывает фамилия академика Амосова, во-вторых - психолога Анохина. Начинают работать ассоциации - что-то вроде мы такое слышали.
Кроме этого, Г.А. Носов – это конечно булгаковский Иешуа Га-Ноцри, библейский Иисус Христос. Параллель настолько очевидная, что даже не нуждается в доказывании. Доказывать это – значит ломиться в открытую дверь. Все совпадает до неприличия. Иисус Христос – это учитель, Г.А. Носов – это педагог. У Христа – апостолы, у Г.А.Носова – свои ученики-лицеисты. Иисус (по Стругацким) хочет взойти на крест, именно для того чтобы с креста произнести свою проповедь. Г.А. Носов сознательно отдает себя в руки разъяренной толпы, чтобы заставить ее одуматься. И тут литературный прием параллелизма начинает играть с авторами и с читателями злую шутку. Начинает работать психогеометрия. Г.А. Носов – это подобие Иисуса Христа, а тогда Иисус Христос – это подобие Г.А. Носова? Имеет ли право Г.А. Носов претендовать на звание Учителя с большой буквы? А Христос?
Очень многие читатели не приняли Георгия Анатольевича Носова как героя. Претензии читателей таковы:
- он защищает притон гнусности и разврата;
- проповедует эгалитаризм и евгенику;
- покровительствует собственному сыночку;
- и даже (самое страшное) проповедует либеральные ценности.
Голоса читателей 2020 годов прозвучали в унисон с голосами жителей Ташлинска 2030 годов. Ох, доживем, доживем мы до этого времени. Казалось бы, все должно нас убедить в том, что Г.А. Носов – это новый мессия. Христос тоже возлежал с грешниками и мытарями. Но Флора – это никак не грешники. Об этом прямо говорит ученик Г.А. Носова Игорь Мытарин (тот самый мытарь). Флора не считает себя падшей, и Г.А.Носов не считает их падшими. Грешников надо любить и жалеть, потому что кто из нас не без греха; потому что грешником человек может оказаться волей обстоятельств и злого рока. Шлюхи, нищие, беглые рабы, среди которых возлежал Христос, возможно, и рады были бы быть добропорядочными гражданами Римский Империи - но не сложилось.
Фловеры не грешники в классическом смысле слова. Фловеры совершенно сознательно уходят из благополучной чистой обеспеченной жизни. Это их добровольный выбор, их не изгнало общество. Они сами ушли от общества. Возникает вопрос: зачем их нужно жалеть и спасать? Они не нуждаются в жалости. Они не считают себя обделенными. Они не нуждаются в спасении. Они сами выбрали свой модус вивенди. Поэтому выбор объекта спасения не вызывает сочувствия ни у ташлинцев, ни у читателей, ни даже у учеников Г.А. Носова. Они любят Учителя, но никто, даже преданный Иоанн-Игорь, не могут принять его выбора.
Здесь можно найти как минимум два объяснение. Первое. Стругацкие, как это часто с ними бывает, подвел выбор объекта. То же самое прозошло в повести «Трудно быть Богом». Сама идея была хороша, но общество, которое было предложено как база для реализации этой авторской идеи было выбрано неудачно. Средневековый абсолютизм никак не хотел улечься в прокрустово ложе национал-социализма. Флора, списанная с хиппи, никак не тянет на новую социальную действительность. Хиппи уже в те времена, когда писалась повесть, стали седой древностью. И вообще из молодежных субкультур практически никогда не вырастает новая социальная реальность. Новую социальную реальность делают серьезные взрослые дяди, хорошо теоретически подкованные и имеющие в своем распоряжении неплохо вооруженные отряды. Поэтому можно объяснить недовольство и читателей, и сограждан Г.А. Носова просто авторской недодумкой. Не сумели они придумать такое общественное движение, которое и омерзение бы вызывало, и при этом новые ценные идеи провозглашало. Придумать такое действительно трудно.
Но есть и второе объяснение, более крамольное. А вот не существует такого движения, которое объединяло бы и то, и другое. Просто не существует! Провозвестники нового будущего должны вызывать хоть какую-то симпатию, даже если это террористы-анархисты или якобинцы, или прозападные либерасты. Новое должно вызывать симпатию хотя бы у части общества. Флора не вызывает симпатии решительно ни у кого. Ну не тянет, не тянет Флора на передовой отряд общества. Тогда зачем Георгий Анатольевич берет под свое крыло именно ее, и так горячо выступает в ее защиту? Его знаменитая статья, посвященная Флоре – это же натяжка на натяжке, допущение на допущении, попытка натянуть сову на глобус. Игорь Мытарин даже высказывает смелое предположение, что Г.А.Носов выступил со своей статьей для того, чтобы отвлечь внимание от Флоры и навлечь гнев города на себя, привлечь внимание к собственной персоне.
А не тут ли собака зарыта? А не есть ли это гордыня талантливого учителя, которому мало быть просто талантливым учителем, а хочется стать пророком, а еще лучше – Богом? И тогда выступить со скандальной статьей, а потом в своей неописуемой гордыне отдать себя на растерзание толпе – это гениальный ход, Геростратов ход, надежный способ остаться в веках.
И вот тут подобие начинает работать в обратную сторону. Г.А. Носов – это зеркало Христа. А что подвигло Христа на его проповедь, согласно воспоминаниям Агасфера Лукича, апостола Иоанна Богослова? А не та же ли гордыня? Вспомним, Иерусалим накануне Пасхи в воспоминаниях Агасфера Лукича: «Никто никого не слушает, шум, карманники, шлюхи, стража сбилась с ног… Какая могла быть там проповедь добра и мира, когда все зубами готовы были рвать оккупантов и если кого и слушали вообще, то разве что антиримских агитаторов. Иначе для чего бы Он, по-вашему, решился на крест? Это же был для Него единственный шанс высказаться так, чтобы Его услышали многие! Странный поступок и страшный поступок, не спорю. Но не оставалось Ему иной трибуны, кроме креста».
А нет ли тут божественной или дьявольской гордыни? Г.А. Носов все время работает на публику. У Булгакова Иисуса очень раздражало, что ходит за ним этот с козлиным пером и все записывает, и все перевирает. Г.А. Носова ничуть не раздражает, что за ним ходит Игорь Мытарин с ручкой и все записывает. Наоборот, Г.А. Носову это льстит. Г.А. Носов постоянно рисуется. Чего стоит хотя бы его акция по задержанию местного наркомафиози. Победил он десантника, связал и заткнул рот кляпом!! Ура!!! Но при этом пошел на дело вместе с учениками, чтобы были зрители.
И, наконец, последний штрих. Г.А.Носов едет на смерть, защищать Флору. Он громогласно объявляет, что «девочки никуда не поедут», но своего любимого ученика он берет с собой, чтобы он в нужный момент был свидетелем его триумфа. А толпа вполне могла убить и Мытарина, и, судя по его воспоминаниям, он-таки изрядно пострадал.
Иисус Христос в версии Стругацких просит любимого Иуду донести на него. То, что он этим губит Иуду, его не очень волнует. То, что он губит этим Иоанна, его тоже не волнует. Иоанн должен был умереть от потери крови в эту же ночь, и выжил только благодаря божественному чуду. Или дьявольскому чуду? Агасфер Лукич ведь служит дьяволу. Опасное это дело – вчитываться в тексты Стругацких. Начнешь так вчитываться,вчитываться… и выяснится, что авторы не созидают вечные истины, а наоборот, посягают на них.
А может быть Г.А. Носов – это не Бог-сын, а Бог-отец? Ведь у Флоры есть свой учитель, Нуси, сын Георгия Анатольевича, и именно он возлежит с мытарями и грешниками, то есть восседает с ними у одного костра. И жители Ташлинска, и читатели повести «Отягощенные злом» хором упрекают Г.А.Носова в том, что он решает свои собственные дела и защищает вовсе не Флору, а пытается спасти своего непутевого сынка, который стал учителем для Флоры. Тогда это новый извод Евангелия. Носов – это Бог-отец, который плюет на все высокие принципы и пытается спасти от распятия Бога-сына и имеет на это право. Родительская любовь – дело святое.
А может быть, Георгий Анатольевич Носов – это не Бог-отец и не Бог-сын, а это Понтий Пилат, который безуспешно обходит все официальные инстанции – и мэрию, и милицию, и телевидение, и первосвященника Каифу, и в конце концов умывает руки.
Вернемся снова в 1990 годы, в смысле в 1990 годы , которые описаны в повести «Отягощенные злом». У Стругацких помимо Г.А. Носова есть еще один герой, не столь помпезный. Это астроном Сергей Корнеевич Манохин, который оказывается в услужении у Дьявола. Или у Бога? Или у них обоих, поскольку Бог и Дьявол в этой повести един. Может быть, именно С.К.Манохин имеет больше оснований претендовать на роль Иисуса Христа? Он не произносит речей, он не ходит по инстанциям. Он не создает собственных теорий, он не пишет статей в «Ташлинскую правду». Он просто готов отдать свою собственную жизнь для бесчеловечных экспериментов Дьявола, чтобы спасти несчастное человечество.
Часть повести, где описываются мытарства И.К. Манохина (вот кто у нас подлинный мытарь) написана лучше всего. В евангельской части чувствуется некоторая вторичность, булгаковщина. Часть, где описан XXI век, вообще не складывается в цельную картинку, а вот жизнь нехорошей квартиры описана очень хорошо. Это не тавтология, это каламбур. Образы всевозможных претендентов на роль пророков, мессий, палачей и спасителей человечества прекрасны. И все эти палачи, спасители, изуверы и святые одним миром мазаны. В итоге одиозный еврей и националист-антисемит мирно готовят завтрак на одной и той же коммунальной кухне. Чудесная картинка, патриархальность, букалистика. И все они в итоге люди, все они человеки, и ничто человеческое им не чуждо, и все их страшненькие идейки на поверку оказываются сплошным теоретизированием и Мордехай Мордехаевич Гершензона ужасно огорчается от страшного воплощения своей заветной мечты; и закоренелый юдофоб Марк Маркович Парасюхин, требующий уничтожения всех евреев, кормит Иуду Искариота югославским супом из пакетика. Не побрезговал ведь, гад.
И не выглядит на этом фоне фигура Г.А. Носова, которого торжественно вводит в приемную Агасфер Лукич, фигурой подлинного Мессии. И зря его объявляют терапевтом. Никакой это не терапевт, а скорее уж психотерапевт с громкими словесами. Не терапевт, только и умеющий выписывать направления и рецепты, а хирург нужен нашему больному обществу.