3

Умом то понимаешь, что история намеренно иносказательна и утрирована, порой до абсурда, но тем не менее она до боли реалистична! Не знаю другого автора, которому бы удалось так правдоподобно описать атмосферу большевистской России.

Вот только немного отойду от прочитанного, перекушу какой-нибудь ненавязчивой беллетристикой, и хочу взяться за "Котлован". Любопытно сравнить с впечатлениями десятилетней давности.

Тоже обратила внимание, удачный выбор - прям-таки портрет читателя "Чевенгура")))

/В прозе Андрея Платонова персонажам всегда хочется спать, - и они засыпают при каждой возможности, спасаясь таким способом от голода, от страха, главное - от тоски.
В тоску превращается время, проходя через организм, наделенный душой то есть знанием о смерти.
Всего невыносимей для подобного существа - любовь к живому, то есть тоже смертному.
Уж лучше пустые хлопоты, дальняя дорога, даже казенный дом.
Платонов писал о том, что жизнь не похожа на литературу, что любовь не похожа на жизнь, что мечта усталого неандертальца о вечном покое - главный источник социализма, и власть непонятных слов над нищими духом - его составная часть.
Люди убивают друг друга за слова, как за вещи, потому что в периоды осуществления социальной справедливости необычайно возрастает роковая историческая роль Дурака.
"Капитализм рожал бедных наравне с глупыми. - С беднотою мы справимся, но куда нам девать дураков?"
В общем, так:
- убить всех плохих, а то хороших очень мало;
- ревности не полагается; уступи свою очередь нуждающемуся товарищу, потому что влюбленный человек для женщины туже;
- от труда заводится собственность, от собственности - неравенство, а там и рабство; но жизнь понуждает к труду, - социализм разрывает порочный круг, потому что он - любовь к смерти;
- однако хорошие обязаны вытерпеть жизнь до конца: чтобы, как сказано выше, покончить с плохими - ради будущего счастья все равно чьих детей.
"-Товарищи! Вечно идет время на свете - из нас уж душа вон выходит, а в детях зато волосы растут. Вы поглядите своими глазами кругом, насколько с летами расцветает советская власть и хорошеет молодое поколение! Это ж ужасно прелестно, от этого сердце день и ночь стучит в мою кость, и я скорблю, что уходит план моей жизни, что он выполняется на все сто процентов и скоро я скроюсь в землю под ноги будущего всего человечества... Кто сказал, что я тужу о своей жизни?.. Ага, я сказал! Так позор мне, позор такой нелепой сволочи! Бояться гибнуть - это буржуазный дух, это индивидуальная роскошь... Скажите мне громко, зачем я нужен, о чем мне горевать, когда уже присутствует большевицкая юность и новый шикарный человек стал на учет революции?! Вы гляньте, как солнце заходит над нашими полями - это ж всемирная слава колхозному движению!"
Так инстинкт смерти, притворившись мыслью, овладевает человеческой массой - и очень скоро превращается в кровожадную пошлость.
Андрей Платонов записывал этот процесс изнутри: выдуманные люди в своих невозможных речах передавали состояние собственной его совести, - а он отождествлял себя с одним из так называемых политических классов; он неистово желал оправдать и осветить смыслом окружающую реальность и свою роль в ней - и действительно различал в смерче произвола и хаоса проблески грядущей всемирно-исторической, даже космической победы человечества над несправедливой судьбой; он ненавидел несправедливость, и только ее одну, но не в силах был не замечать, что справедливость, сбываясь, - ужасна и отчасти смешна/ Самуил Лурье об Андрее Платонове

это не юмор, это не абсурд, это литература, меняющие твое бытие, хотя бы на момент чтения, а это дорогово стоит

Бродский писал о Платонове: /Единственно, что можно сказать всерьез о
Платонове в рамках социального контекста, это что он писал на языке данной
утопии, на языке своей эпохи; а никакая другая форма бытия не детерминирует
сознание так, как это делает язык. Но, в отличие от большинства своих
современников -- Бабеля, Пильняка, Олеши, Замятина, Булгакова, Зощенко,
занимавшихся более или менее стилистическим гурманством, т. е. игравшими с
языком каждый в свою игру (что есть, в конце концов, форма эскапизма), --
он, Платонов, сам подчинил себя языку эпохи, увидев в нем такие бездны,
заглянув в которые однажды, он уже более не мог скользить по литературной
поверхности, занимаясь хитросплетениями сюжета, типографскими изысками и
стилистическими кружевами/

я люблю Платонова, он гений, ибо на грани с безумием, и по другому никак

Я Вас понимаю, я тоже не перечитываю Котлован, Чевенгур, и не тороплюсь прочитать все написанное автором

даже не знаю, попробуйте "Реку - потудань" прочесть, короткий рассказ, мне бы хотелось знать Ваше мнение