4 "Смерть! Где твоё жало? Ад! Где твоя победа?"

Раздумывала о том, а стоит ли в принципе читать эту книгу? Или это не моя тематика? А потом подумала: ну если и пробовать читать, то ну когда ещё, если не в какую-нибудь зиму? Ну вот в эту и решила попробовать в итоге. На морскую тему мне нравится иногда смотреть что-то. Но читать про корабли? Тем более во льдах? И о чём вообще можно столько написать, раз корабли стоят в одном месте? Будь это чистый реализм, вряд ли взялась бы за роман, но вот эта деталь – что в него просачивается некая непонятная хтонь, – стало для меня привлекательной вещью. И ещё один момент. То, что практически все действующие лица в книге – мужчины. Множество различных мужчин. Нечасто такое встречается в литературе, но для меня определённо выглядело маняще.

Нелинейная структура повествования первое время несколько путала, но потом привыкла к ней и стала меньше путаться. Большая часть глав от 3 лица (за исключением дневниковых) и построены они таким образом, что в каждой главе повествование концентрируется на 1 конкретном персонаже. Больше всего нравилось читать части во главе с Крозье и с Гудсиром, ждала их главы больше других.

Джон Франклин – английский капитан «Эребуса» изначально не совсем приятное впечатление произвёл, некого… пожилого напыщенного индюка. Его участие в экспедиции не продлилось долго, но тем не менее участь, постигшая этого исследователя северных вод – это был неожиданный и жуткий эпизод.

А вот Френсис Крозье – этот меланхоличный, питающий особую страсть к виски, недооценённый своим морским начальством ирландский капитан «Террора»… О, этот капитан понравился куда больше!

Командир Фицджеймс – второе лицо на «Эребусе» и третье после капитанов Франклина и Крозье. Поначалу не особо обращала внимание на него, далее это несколько поменялось

Добрый доктор Гарри Гудсир – также один из лучших и человечных персонажей в романе, также можно сказать изначально прониклась к нему симпатией.

Первые смерти начинаются уже в скором времени после отплытия. По степени жестокости не сравнимые с некоторыми последующими, но всё равно произвели достаточно гнетущее впечатление. Умереть в 20 с небольшим лет где-то в тундре и быть похороненным на промёрзшем, безлюдном тёмном острове среди унылого пейзажа вдали от цивилизации… Тоскливо.

Потом встретилось описание похоронного морского обряда, погружение первого гроба в воду, за неимением поблизости хоть какой-то земли. Также невесело, однако факт мне мало знакомый, поэтому интересно было прочитать такой эпизод.

Сцена одной ледяной грозы, описанная в первой части книги – пугающая и в то же время… Красивая? Величественная? Град – это ладно (хотя он большущий), но в сочетании с шаровыми молниями, катающимися и прыгающими по люду, в сильный мороз… Жуть. О-о, а этот треск и завывание льдин, окружающих со всех сторон и корабли, и экипаж, хоть внутри они, хоть снаружи! Периодически встречалось до самого почти конца явление это, и также и пугающим и эффектным казалось. Или же вот описание огня и льда: «Громадный айсберг шипел и потрескивал от жара. Тяжёлые куски люда откалывались от него, с грохотом падали вниз и тоже громко шипели в гигантском огненном котле, который совсем недавно был парусиновым лабиринтом. При виде этого зрелища Крозье на миг застыл на месте, обмерев от восторга: бесчисленные грани ледяной горы, сверкающие отблесками пожара, порождали в воображении образ стоэтажного волшебного замка, залитого ослепительным светом. В тот момент он понимал, что никогда больше не увидит ничего подобного».

И всё же первую половину книги читать было не сильно интересно, тяжеловато в подробностях читать про морские термины/звания людей, детальное устройство самых кораблей, как снаружи так и внутри, обсуждения высшего командования о том, а куда же двинуться дальше, тем путём или вот этим, а может повернуть туда, а может вернуться в другие воды… Целая огромная глава посвящённая лоцману Блэнки, который удирал от своего кошмарного преследователя сначала по всем мачтам, потом по другим различным частям корабля, потом вокруг корабля… Это была особенно утомительная сцена, хотелось одного – чтоб она поскорее закончилась.

Вместе с тем в первой части книги встретились несколько особо красивых выражений, сравнений, например:

«Ирвинг пытается моргнуть, но застывшие веки не слушаются, словно намертво примёрзшие к глазным яблокам».

«Старший Росс едва заметно улыбнулся, но его лицо оставалось похожим на айсберг больше, чем когда-либо. Росс продолжал своё наступление с неумолимостью корабля прокладывающего путь через льды».

«Он пробил головой тонкую ледяную корку, точно новорождённый младенец, прорывающий околоплодный пузырь».

В книгу прокралась небольшая любовная интрига капитана Крозье, но в качестве его воспоминаний, что вызвало некоторое удивление и в конечном итоге обиду за капитана. В этой истории-флэшбэке особо запомнился следующий моментик: «Если бы его корабль несло к подветренному берегу, с вышедшими из строя помпами и четырьмя футами воды в трюме, со спутанными снастями и изодранными в клочья парусами, он бы знал, какие приказы отдать. Знал бы, что сказать. Но в данный момент никакие слова не шли на ум. Он чувствовал лишь нарастающие в душе боль и удивление, которые язвили тем сильнее, что казались давно знакомыми и понятными». Красивый пример переплетения чувств и морской тематики!

В настоящем же времени имелось небольшое романтическое увлечение одного членов команды «Террора» лейтенанта Джона Ингринга, и вместе с тем – подробно описываемый процесс слежки. Но для меня – скучновато всё это выглядело.

Когда в повествование включилась линия с нетрадиционными отношениями – это весьма меня удивило! Не знаю почему, но вот уж не думала в этом произведении обнаружить данную тематику. Жаль, что в таком виде, то как матрос Корнелиус Хикки проявил себя изначально и в последующем – это омерзительно в высшей степени. А вот великана-дурачка Магнуса Мэнсона даже жаль было.

Когда возникла вторая небольшая линия любовно-дружеских отношений мужчин – и это меня удивило! А вот тут уже совсем иная история, совсем другие люди. Так что это стало в начале даже приятным удивлением. Вестовой Джон Бридженс показан как человек умный, образованный, умеющий контролировать свои сексуальные желания. Он как будто создан в противовес Хикки! И определённо не порадовала меня ни его участь, ни участь его друга/ученика/любовника офицера Гарри Пеглара.

В их отношениях мне запомнился и поразил вот этот коротенький эпизод:

- …Возможно, в следующий раз я увижу вас, когда все мы покинем корабли и двинемся по льду в последний долгий путь. Берегите себя, Гарри Пеглар.
Пеглар ничего не сказал. Он снял рукавицу, потом перчатку и дотронулся замёрзшими пальцами до замёрзшей щеки Джона Бридженса. Прикосновение было очень лёгким, и ни один из мужчин не ощутил его уже потерявшей на морозе чувствительность кожей, но и такого прикосновения было для них достаточно.

Одно из важных событий книги примерно в середине, и определённо одно из самых ярчайших – это Второй Большой Венецианский Карнавал и то, что на нём творилось. Хорошо описано, хорошо представлялось. А то безумие, которым всё завершилось, под аккомпанемент музыкальной шкатулки, повторяющей и повторяющей петь строчки:

Правь, Британия, морями.
Нам вовек не быть рабами!

… Ох, ну это впечатляюще. А ещё, помимо ужаса реализма впечатлила и начальная мистическая составляющая: «Люди в чёрном зале завопили. Снова раздался жуткий рёв, подобного которому Френсис Крозье не слышал никогда в жизни, и который казался бы более уместным в непроходимых доисторических джунглях, нежели в Арктике девятнадцатого века. Рёв был таким низким и таким яростным, что капитану «Террора» захотелось напустить в штаны прямо здесь, на стоградусном морозе».

Короткая сцена прощания с «Террором» и «Эребусом» мне не понравилась. По причине того, что… Да, главное – это люди, но всё равно, жалко же. Мне, чёрт возьми, нравились эти корабли! И сами их названия! «Эребус» и Террор». И пускай в переводе это «мрак» и «ужас», мне всё равно – это отличные названия! И вот пожалуйста: описание того, что они остались бесполезными и никогда никуда больше не поплывут… Грустно сделалось, очень грустно.

Небольшим утешением стало то, что первый лагерь выживших тоже носил название «Террор». Весьма интересным образом доктор Гарри Гудсир описал это место в своём дневнике, что тоже привлекло внимание, запомнилось: «Вот уже четыре дня я нахожусь в так называемом лагере «Террор». Думаю, он вполне оправдывает своё название. Проведя здесь несколько дней, я решил, что он больше напоминает пиратскую лагерную стоянку, чем лагерь Ахиллеса, Одиссея, Агамемнона и других гомеровских героев. Люди ходят в рваной, потрёпанной, чиненой-перечиненой одежде. Большинство больны или хромают – либо и то и другое вместе. Заросшие густой бородой лица бледны. Глаза у всех глубоко ввалились. Они устало бродят по лагерю с большими ножами, которые болтаются на самодельных перевязях, надетых поверх зимних плащей и шинелей, изготовленных из обрезанных штыковых ножен. В целом обитатели лагеря производят впечатление шайки разбойников, набранной из разного сброда».

Ну, а далее, чем ближе дело приближалось к финалу, тем более жуткие эпизоды начали появляться один за другим. Доктор Гудсир очень красочно и своими словами и на примере своих пациентов описал такую болезнь как цингу. Мне просто думалось что цинга – это… Ну, просто десны не в порядке, ну зубы отваливаются. Но чтоб такое? Читала и пыталась вообразить болезнь ужаснее цинги – получалось не очень хорошо.

Очень расстроили меня смерти отдельных персонажей: людей, которые мне нравились изначально либо в процессе чтения к которым стала проявляться симпатия. Оставалась надежда, что возможно часть из тех, кто мне нравился в романе всё же закончат свой путь не так, но увы… слишком многих ждала мучительно-драматичная участь. Даже Джопсон, вроде бы незначительный персонаж, но его линия в итоге так жутко и гнетуще закончилась… Вот эти его мысленные вопросы: «Почему не приходит Крозье, хотя он всегда хорошо ему служил? Где доктор Гудсир, почему он его не кормит больше своими лекарствами?». Это читателю понятно, где Гудсир и Крозье нахоядтся и почему они не могут прийти, а парню то никто ничего, совсем ничего не сообщил… Просто невероятно обидно.

А злодеи, на мой взгляд, пострадали недостаточно.

Это несколько странно, но мне, к собственному удивлению, больше понравился в итоге в книге именно реализм и драматичность этого путешествия, хотя изначально взялась за историю больше мистики ради. В итоге финал, хоть и закономерный, не особо приятное впечатление оставил после себя, мне почему-то хотелось какой-то иной судьбы для Крозье... Наверно, ещё и оттого, что не близка мне оказалась вот эта эскимосская мифология и в целом суровый образ жизни народов крайнего севера. Чужеродный элемент появился таким образом, у меня осталось такое вот ощущение. Это… это так же странно, как одна эскимоска смотрелась бы, живя среди американцев или англичан, допустим. Новая жизнь Френсиса Крозье – скорее не какие-то его личные чувства, не его личный выбор… А просто безысходность. Правильнее было б, если бы капитан всё же нашёл, то, что хотел. Или даже умер в процессе поисков. Как бы это ни было печально.

И да, что случилось с «Террором» в самом-самом конце это было вообще невесело. Может и правильно даже… но опять грустно!

Несмотря на подпорченное концовкой впечатление роман заслуживает хорошей оценки. Несмотря на то, что сюжет, пусть и перегружен порой различными деталями, чересчур подробными сценами/описаниями, встречались в нём и динамичные, интригующие, повороты. До конца не ясно было мне, чем эта вся история завершится, останется ли хоть кто-то жив, и если да, то кто конкретно? Испытывала даже особое искушение подсмотреть концовку (но удержалась). Само погружение в военно-морскую тематику девятнадцатого века хорошо удалось автору, читаешь и действительно веришь, что да, вот так и живут на корабле его обитатели, именно так они между собой и общаются. Проработанность деталей и исторических фактов, особая драматичность некоторых сцен, описания жутких-морозных, но и красивых вместе с тем зимних местностей, разнообразие героев и их характеров – всё это вместе произвело на меня должное впечатление.