4

Оказалось, царство проще завоевать, чем управлять им. Сильный природным умом, но не хвастающийся образованием, Дмитрий погрузился в работу. Понимал, что во всем необходимо самому дойти до самой сути, чтобы никто обмануть не мог. И бояре, и поляки, и донцы атамана Корелы, и Басманов - каждый потянет в свою сторону. От вороха бумаг спасался у Ксении. Возле нее отдыхал душой, а она недолго продолжала смотреть сурово. Лжецарь, этот "соблазн всея Руси", смог обаять и Ксению. И не чувствовала она ни страшного греха, ни позора, а лишь спокойствие лесного озера. Честное их счастье было доверено другу настоящему - Басманову, который "читал акафист, внутри весь дрожа от радости."
Польша нетерпеливо ждала исполнения всех подписанных Дмитрием кондиций, грозя страшными карами. Царь ощутил раздвоение личности: разумный Отрепьев-государь боролся с Отрепьевым-человеком, когда-то подмахнувшем мошеннический бред. Об отдаче русских земель и перекрещении всей Руси думать было нельзя. Чтобы выиграть время, можно жениться на Марине, в конце концов для неугодных жен существуют монастыри. Дьяку Власьеву поручили попытаться деликатно свадьбу сорвать. Он пробовал откупиться; на вопрос: "Не обещал ли царь руки прежде кому?", радостно ляпнул: "А я почем знаю, он мне того не сказывал!"; потребовал от Марины исполнения православных обрядов; сообщил, что царь уйдет в поход на все лето, так что Мнишекам можно на Русь ее торопиться. Не помогло... Заодно прозондировал почву на предмет недовольства магнатов королем: а не захотят ли польские паны избрать своим правителем Дмитрия?
Василий Шуйский жил жаждой мести. О, никогда не забудет он Самозванцу своего позорища на Лобном месте! Завидовал и оскорблялся не он один. От какого-какого царь (это если не Гришка) брака, тьфу?! И не знаешь, чего от него ожидать - крут, быстр и непредсказуем: "У этого Дмитрия убогие даже зажрались! Князей отваживают!" Ляхи на шею садятся, Нагие повылезали, опричный щенок Петька Басманов на высоту взлетел. Того и гляди, времена Ивана Грозного вернутся... Петра Фёдоровича закололи в спину. Отрепьев бросил в лицо своим убийцам односложное: "Дурак." Миша Скопин, стараясь не смотреть на покойного царя, вложил ему в руку меч.