5

Привычная серость ноябрьского - уже такого зимнего - утра. Привычное бесцелье, когда желанное отчего-то кажется недостижимым, а достижимое - не таким уж нужным и важным. Время узаконенной хандры - очень уж к подобным настроениям располагает поздняя - позднее некуда - уральская осень, несмотря на устанавливаемые по городу новогодние елки. Осень в душе, пока еще осень. Словно замирает время. Затихает жизнь, уходят в спячку чувства - до новой весны. Все кажется таким тягуче однообразным. И все вроде бы так живут. Каждый день - одно и то же, все разговоры переговорены, засасывающая рутина из череды мелких дел, ни на грамм не приближающая к заветной цели. И так проходят годы, и так проходит жизнь. Именно так она и может пройти - в страхе перед собственными мечтами, когда не веришь в свои силы, в отупляющей тело и ум лености, в следовании за другими вместо того, чтобы слушать собственное сердце и внимать голосу своего разума.

Внимать даже тому въедливому, противному, но правдивому, который нашептывает: а все ли действительно так живут? Не хочешь ли ты этим оправдать собственное малодушие, кивая на других вместо того, чтобы делать хоть что-то? А вдруг есть и те, кто не отказывается от мечты? Кто идет к ней постоянно, несмотря ни на что, ни на какие препятствия - ни на происки злопыхателей, завистников, сплетников, ни на обстоятельства, не всегда складывающиеся так, как нам удобно? Кто отказывается ради ее достижения от минутных забав, удовольствия, покоя? Кто продолжает тратить последние силы - до капельки - на то, что другие считают недостижимым? Кто упорно следует к цели, не слушая других? Кто продолжает верить в искренность, порядочность, дружбу даже после коварных предательств самых близких, самых дорогих? Кто верит в себя и свою счастливую звезду? Не опускает руки и не горюет долго над совершенными когда-то ошибками (покуда ты еще жив на этом свете, ты волен все исправить)?

И однажды, таким же промозглым ноябрьским вечером - не утром, нет, книги, как и положено предупредительным гостям, приходят вечерами, - в твою жизнь размеренно и не спеша входит книга, распахивает для тебя свои теплые объятия и знакомит с героем. А ты стоишь такой ошеломленный: а ведь скрипучий голос был все же прав - идеалисты, упрямо и часто устало бредущие к свей цели, когда остальные и не думают о подобном, действительно существуют. Отчего им не быть? Вернее, отчего им быть лишь на книжных страничках? Они давно есть среди нас - незаметные, быть может, но все-таки существуют. Они были и будут всегда.

Как тот же Огюст де Монферран из такой красивой, теплой, уютной и вдохновляющей истории Ирины Измайловой. Человек невероятных масштабов личности. Реально существовавшая историческая фигура. Художественный вымысел в книге писательницы гармонично сплетен с историческими фактами, что сразу делает роман еще более ценным.

Читала и восхищалась поминутно, завидуя (в том не грех и признаться) энергии, фантазии, целеустремленности этого необычайного человека, замахнувшегося, казалось бы, на недостижимое - недостижимое при жизни обычного человека.

Императорское поручение выстроить Собор кажется невероятной удачей для начинающего, по сути, архитектора, да еще находящегося в чужой стране. Вот только это не всегдашняя радость от удовлетворенных амбиций и успокоенного тщеславия. Это еще и пот, и слезы, и кровь, это каждодневный, выматывающий все жилы труд на протяжении - вы только вдумайтесь в эту цифру, осознайте ее по-настоящему! - сорока лет! Отдать четыре полных десятка лет своей жизни воплощению дерзкой во всех отношениях мечты и достижению далекой цели. Гений мысли и труда, не иначе.

Кто другой, возможно, бы и сдался на его месте, но не таков был француз, обретший - и полюбивший, кстати говоря, ее затем всей душой - новую родину в лице России, вначале встретившей и принявшей его не совсем приветливо. Отдать бОльшую часть жизни работе на чужую страну, на украшение чужого города... Нет, он был не только великим архитектором, он всегда оставался и великим человеком. Красоту видел не только в соразмерности линий и геометрии пропорций - он видел красоту души, он уважал каждого встреченного на своем долгом жизненном пути человека - аристократа или крепостного, Императора либо коллегу по строительству - неважно, одинаково порядочен, доброжелателен, сдержан он был со всеми.

Подлинная страсть находила долгожданный выход в архитектуре, зодчестве и любви. За каждым великим мужчиной обычно стоит преданная женщина. Была такая и у Августа Августовича (так его нарекли в матушке-России) - верная Лиз, поддерживающая в тяжелые минуты, когда, казалось бы, опускаются руки, всегда находившая для любимого мужчины теплые слова заботы и утешения. Верная подруга, любовница, жена, не побоявшаяся когда-то бросить все во Франции и поехать вслед за ним в далекую, непонятную, холодную и "варварскую" Россию..

Настоящая книга и стала для меня романом об архитектуре и любви, взаимно дополнявших и обогащавших друг друга на протяжении всего действия. С людьми искусства непросто и вместе с тем так удивительно находиться рядом . Видеть блеск в глазах, ощущать эту невероятную одержимость работой, когда все мысли там, на стройке, когда вечером запираешься в кабинете, работаешь над чертежами и проектами, учишься у великих мастеров камня, когда ложишься под утро утомленный и такой счастливый...

Я правда не знаю, увлечет ли вас роман об архитекторе так, как он увлек в эти последние ноябрьские дни меня, увлечет ли искусством камня и линий, подарит ли минутку вдохновения... Мне же о таких удивительных людях хочется читать всегда, безмерно восхищаясь их умом, пространственным мышлением (чего у меня никогда не было, а жаль...) и врожденным чувством прекрасного - умением видеть красоту и, главное, создавать ее... Я не знаю, сделает ли этот роман вас лучше, подарит ли уверенность в собственных силах, вдохнет ли полет мысли, но я точно знаю одно: с ним вы наверняка проведете немало приятных, теплых, чертовски атмосферных (о, этот Петербург на страницах книги поистине живой!) минут и часов чтения, когда на время отключаешься от царящей за окном непогоды, спасаешься, зарывшись с головой в книжные главы, от досадных жизненных неурядиц, когда вместе с обаятельным Монферраном (а именно такое впечатление создается от главного героя) следуешь за его мечтой, когда под конец книги (а она пролетает с какой-то немыслимой быстротой, несмотря на свой немаленький объем) начинает казаться, что невозможного для человека не существует. Пока ты жив. ты можешь все, что бы тебе ни говорили завистники.

5/5, забыла упомянуть еще одного - тоже главного - героя книги. Это тот самый Исаакиевский собор, который так упорно возводил Огюст де Монферран. Не довелось мне пока еще воочию лицезреть это архитектурное чудо, но до чего же увлекательной оказалась историческая экскурсия, рассказывающая о нем и устроенная Ириной Измайловой! Благодаря таким книгам переносишься на время в таинственный Петербург, забывая о реальности...