5

Сильный не должен быть слишком силен, слабый - слишком слаб.

Существуют ли на свете люди, стоЯщие выше общепринятых норм морали? Которым позволено больше чем другим? И до какой степени они могут приступать границы, прежде чем сотворенное вернется им бумерангом? Фрэнк Каупервуд - лев финансов, титан бизнеса, хладнокровный, рисковый, несгибаемый... Думаю, автор сам восхищается своим героем, как восхищаются (часто подспудно) его друзья и враги. К такому человеку нельзя остаться равнодушным - его можно бояться, ненавидеть, обожать, превозносить... И сам он считает себя выше других, причем искренно, без всякой рисовки: "Мои желания прежде всего". Фрэнк так естественен всегда, он не играет, не старается угодить, не кажется лучше, чем есть. Он такой - и меняться не намерен.

Но имеет ли он право не считаться ни с кем на свете? Делает ли его сверхчеловеком блестящий ум и сила характера? По сравнению с прочими, заурядными обитателями финансового мира Чикаго, этой сворой тявкающих шавок - о, да! Каупервуд единственный среди них не прикрывается ханжеской моралью. Но вот насколько аморален он сам - решить очень трудно. Им нельзя не восхищаться - и невозможно не ненавидеть временами. Он готов переступить через кого угодно: через партнеров по бизнесу, друзей, любимых женщин. И через себя в первую очередь.

Вот и с Эйлин получилось именно так, как я и ожидала. Какой юной, самоуверенной, полной надежд она предстала в первой части трилогии! И как жестоко расправилась с ней жизнь... Вот уж воистину, на чужом несчастье счастья не построишь - Эйлин считала себя вправе разбить чужую семью, не ведая, что вскоре придется испытать на своей шкуре, что такое быть обманутой и брошенной... С одной стороны, ее жаль, она страдает глубоко и искренне, а с другой - получила по заслугам... А разве Беренис, новый идеал Фрэнка, ждет иная судьба? А впрочем, посмотрим!

Этот роман читается гораздо легче "Финансиста" - мало банковских махинаций, больше интриг, противостояний, страсти, психологии столь свойственной Драйзеру. Теперь прямо приступаю к "Стоику", не хочется отрываться от героя, ставшего почти родным.

Можешь ты обратить свой взор к восходящему солнцу? Тогда радуйся. И если к конце концов оно ослепит тебя - все равно радуйся! Ибо ты жил.