3.5

«Барахолка», увы, стала для меня книгой не вполне оправдавшихся ожиданий. А что может быть хуже них? Наверное, причина во мне, а не в книге, но почему-то, взявшись за неё, я ждала большего. Большей литературности. Большей историчности. Большей глубины реалий. Большей философичности. Большего психологизма. Большего Zeitgeist. Больше эмоций. Больше рефлексий. Больше «Ремарка», в конце концов. Но то, что я прочитала, скорее, напомнило вариацию на тему «Отверженных», «Оливера Твиста» и чуть ли не «Золотого телёнка», уж очень Вандерпут в каких-то эпизодах смахивал на Паниковского. Читая, я всё время старалась сосредоточиться на серьёзных вещах – послевоенном восстановлении Франции; смятении и смуте, обесценивающих как вещи, так и людские жизни; поисках новых жизненных ориентиров, переживаемых людьми; судьбах быстро взрослеющих беспризорников с их тягой к гангстерской романтике и трудностями возраста, - но избавиться от лёгкого налёта гротеска никак не удавалось. Думая позже о своём впечатлении от прочитанного, я поняла, что, видимо, этот горьковатый смех – всего лишь защитный механизм, экстравагантная черта характера автора, прорывающаяся сквозь текст, вроде чёрного юмора, часто скрывающего прозорливость, отточенный ум, агрессивность и острый язык. А книга, безусловно, написана неординарной личностью, пусть даже демонстративной и слегка истеричной, но талантливой – очень живая, трепетная, нервная, с самобытной стилистикой, не похожей на другие книги о послевоенном времени. В ней есть всё - динамичный сюжет, яркие экспрессивные персонажи (Вандерпут, Саша, Леонс), смысловые «горячие точки» и... юмор. Наверное, мне просто стоило начать с другой книги Р. Гари.