5

Кто смеет советовать
Мне, крылатой,
Чтобы я медленно, неторопливо
По каменной лестнице
Вверх взбиралась?!

В Японии тоже был свой "серебряный век" и примерно тогда же, когда и в России - на рубеже XIX и XX веков. Ёсано Акико, одна из самых известных японских поэтесс того времени, входит в число тех, кто возродил старинный жанр танка и сумел вдохнуть в него не только новую жизнь, но и "страстность эпохи Мэйдзи".
Ее стихи стали сенсацией, она не боялась откровенно говорить о чувственном.

Касанье
Шелковистой кожи,
Биенье горячей крови -
Знакомы ль тебе, беспечальному
Моралисту?!

Для дочки купца из Осаки - это было очень смело. А вот такое стихотворение считалось верхом неприличия:

С усилием, плавно
Дверь открываю в тайное тайных.
Бережно
Груди свои приподняв,
Вступаю в траву луговую.

"Трава луговая" - это метафора плотской любви, а приличные японские девушки не говорят об "этом", особенно с приподнятыми грудями.

А еще Ёсано Акико ломала все классические каноны жанра. В танка одним из требований было соблюдение "сезонности". Если осень - значит, грустим, если весна - радуемся. А наша Акико то осенью радуется, то и вовсе весну и осень в одном стихотворении упоминает, а это - полный непорядок.

В единый день
Сердце мое,
Мирскую познавшее горечь,
Весенний ветр просквозил
И осенний - разом.

Но, как ни странно, Акико все сходило с рук и слава ее только увеличивалась. Она мешала времена года, Восток и Запад, забывала упомянуть о природе, что тоже было неправильным:

Вот так, склонившись
Над низким столиком с книгой,
Изойду любовью
И время до самой смерти
Скоротаю.

Акико не знала еще, когда писала этот стих, что будет у нее одиннадцать детей, и вряд ли удастся тихо умереть от любви за книгой. Самый пик ее популярности пришелся на молодые годы, потом она тоже работала, издавалась, но все признают, что ранние сборники - самые изысканные и утонченные.

Ветви в цвету -
Ароматные девичьи руки, -
Белея, приветсвуют грациозно
Прекрасной весны
Лучшую пору.