Больше рецензий

Spade

Эксперт

сомнительный эксперт

23 апреля 2014 г. 21:07

334

4

Немецкий Кафки — удивительно цепкий, какой-то паутинистый. Ты и глазом моргнуть не успел, как он уже окутал тебя липкой сетью слов, и ты пошевелиться не можешь: застыл в том положении, какое успел принять, и смотришь туда, куда нужно автору.
При этом уровень детализации его воздушных тюрьм поражает воображение. Мне-то всегда казалось, что "Превращение" — оно о том, как превратился главгерой в насекомое... ну, так. Метафорически. И там ещё все так мрачно страдают ни о чём, и всё заканчивается плохо, и ничего не разобрать.
Поэтому чёткость, резкость и правдоподобность описаний меня ошеломили. Там в самом деле все эти лапки, пластинки, проблема спуска с кровати, и в этом огромном количестве мелких бытовых проблем — самый ужас. Не страшно, что я огромное насекомое; вот то, что одеяло сползло и его не подтянуть — вот это проблема. А на работу как теперь идти?
Самое страшное — не в фантасмагоричности трагедии, а в будничном её восприятии. Этого просто быть не может.
Так казалось, когда я читала "Превращение" на пятом курсе института, в ночь перед экзаменом по немецкой литературе, и понятия не имела, что ждёт меня буквально через пару лет.

А через пару лет — простите за шизофренический поворот — я выяснила, что это такое: одним ранним утром превратиться в гигантское насекомое. Метафорически.
И теперь я знаю одну штуку.
В рассказе Кафки самое страшное — не одиночество, не безысходность, даже не будничность (хотя она пугает сильнее остального). Самое страшное — это отсутствие виновных. Всё_нормально, некого винить, никого не обвиняет ни Грегор, ни сам Кафка. Чудовищный эгоизм семьи — это обычный человеческий эгоизм почти каждого из нас, просто под микроскопом. Бессердечное поведение отца — обычная стратегия домашнего диктатора, просто в экстремальных условиях.
И беда в том, что в ситуации, когда винить некого, можно винить хоть себя. Почему Грегор превратился в то, во что превратился? А почему, в самом деле, именно он? Почему все люди как люди, а ты берёшь и превращаешься в гигантское насекомое, почему ты не можешь как все? — и так далее, бьюсь об заклад, не только мне это знакомо.
Получился капитальный fuck-up, человек абсолютно одинок и беспомощен, и никто в этом не виноват, и все ведут себя единственно возможным способом, и получается опять кошмар, опять опять кошмар, из которого не выйти.
Всё, что я говорю, — сумбур и сумбур.

О других рассказах, вкратце.
"Приговор" — это крошечная и пугающая зарисовка о семейных отношениях. Не легче "Превращения". Много лет взаимной лжи (а вернее — взаимной слепоты), нелюбви и хождения в потёмках по чужим ногам. Не проникся, но расстроился.
"В штрафной колонии" — сущий ад. Путешественник прибывает в небольшую колонию, где была отменена изощрённая смертельная пытка. Весь рассказ офицер, работающий в колонии, упивается эстетикой смерти, сожалея об отмене, а под конец угадайте что.
Мрачная безрадостная жуть, которой я пока не понимаю.
И хорошо.

Комментарии


человек абсолютно одинок и беспомощен, и никто в этом не виноват, и все ведут себя единственно возможным способом


+ много. Всё так и есть. Правда, когда я пыталась сказать что-то в этм роде в книжном клубе меня ... не одобрили)


кто-то тебя даже и сейчас минусанул.)
там просто обсуждение немного на прозу жизни съехало, поэтому акценты расплылись. может, и твой месседж не дошёл.


Ну так я и чисто о прозе жизни то же самое могу сказать)


сорре, я вообще не знаю, почему я написал "проза жизни". О_____О я имел в виду мелочи. вторичные детали повествования.