4.5 Что будет впереди, если справа добро, а слева - зло?

Книгу мне сильно советовал прочитать человек, с которым у нас редко сходятся вкусы, и, честно говоря, я подходила к ней скорее с ощущением "ну зато будет, что обсудить". Но вот я уже несколько дней как прочитала, а думать о ней всё никак не перестаю.
Это какое-то "надо же, какое странное, а дайте ещё".

Уже с того, что сюжет начинается с сотворения человека не потому, что богу захотелось сделать что-нибудь прекрасное по образу и подобию, а потому, что тёмное божество пожелало на кого-нибудь охотиться ради пропитания, можно было понять, что книга, как минимум, далека от привычных канонов.

Но дальше - больше.

Манера повествования довольно своеобразная, это не столько фэнтази, сколько эпос. Это чувствуется и в том, как развивается сюжет в этом классическом становлении героя, изменяющего мир не по воле богов, но против, и в том, как вплетены в текст притчи-сказания.
И если рассматривать книгу именно в ключе эпоса, мне кажется, многие стилистические особенности воспринимаются как закономерность: и некоторая утрированность персонажей, и суховатый язык, и поверхностное описание пейзажей, это всё выглядит как причудливый миф с чужеродными корнями и развивается по его законам. Языческие боги заключают друг с другом сделки и смеются над людьми, мир - такой же полноправный участник событий, живущий по своим, особым правилам.

И этот крошечный мир, в котором живёт обречённое заранее человечество, состоит из океана и островов, только всё, что водится в океане, принадлежит лишь тёмному богу, и что оттуда не взять - всё будет смертельным, так что люди вынуждены выживать лишь тем, что даёт им суша. И чем больше тех людей, тем отчаяннее борьба за ресурсы, какими бы плодородными не были сухие земли, их всё равно с трудом хватает на всех.
Но каждое поколение среди людей рождается колдун - тот, кто может сотворять новую землю, поднимая её из пучины далайна.

И, в общем-то, всё, что мы наблюдаем - как молодой колдун творит всё новые и новые острова.

Но в этом достаточно унылом занятии, которое даже не сопровождается какими-то особо зрелищными спецэффектами, он успевает передумать и пережить столько всего, что сложно уследить. В бесконечном странствии по замкнутому в скорлупу миру он успевает пройти путь от любви к людям до полного безразличия, несколько раз попытаться победить проклятие одиночества - и каждый раз проиграть, превратиться в сказителя, сложить несколько песен и навсегда с ними попрощаться. Он видит людей, он видит, как по-разному и одновременно совершенно одинаково они живут. Несмотря на то, какой социальный строй они пытаются установить, есть ли у них централизованная власть или царит анархия, он видит всюду одно и тоже: войны, смерти и рождение, и цикл этот такой же бесконечный, как сама жизнь.
И в конце концов всё его путешествие вырождается в бесконечную борьбу с многоруким богом из тёмных глубин, где единственная оставшаяся цель - застроить землёй весь океан, чтобы уморить бога то ли голодом, то ли тоской.
Но что будет с людьми, когда вода перестанет приходить из далайна? Так ли уж хорошо доводить созидание до высшей точки, когда для него больше не остаётся места?

И страннее - и печальнее - всего, конечно, финал, и одновременно с тем он такой же, очень мифологический, очень в духе всего романа, где нет добра и нет зла, где всё переплетено. Финал - одновременно и высшая точка одиночества, и исполнение предназначения, и новое начало. Мир, вложенный в другой мир, свобода, перетекающая в заточение и обратно, бесконечные метаморфозы жизни - ещё один огромный вопрос из всего множества, здесь поднимаемых. Может быть, герой исполнил всё, что ему было предрешено исполнить, завершил не то пророчество, не то божественное предупреждение, но любим людьми он так и не стал. Потому что люди вообще не любят изменений, и чем дальше отстаёт от них прошлое, тем более сказочным, прекрасным оно для них становится.

Роман изрядно наполнен философскими размышлениями, которые вертятся вокруг, казалось бы, ужасно заезженной темы - что есть добро, что есть зло, где грань между ними, но, как это тоже часто бывает в эпосе, понятия эти очень плавающие и то и дело перетекают одно в другое. Тёмный бог не хуже светлого, светлый бог - не лучше тёмного, они всего лишь составляющие единого, цельного мира.

Главный минус - высочайший порог входа, первую треть романа просто тонешь в незнакомых словах, которые обозначают вроде бы понятные, но не до конца, вещи. И, если честно, я их так и не запомнила, на пару с именами - мой мозг на них буксовал страшнее, чем на китайских. Благо, что действующих персонажей здесь немного, и автор заботливо указывает, кто какую должность занимает и что делает, чтобы можно было опознать всех и без запоминания, кого как зовут.
С другой стороны, возможно, именно этот прямо откровенно странный привкус чужеродности и придаёт роману часть его мифологического флёра.

Очень сложно по итогу внятно сформулировать, о чём роман на самом деле: он и о боге, и о человеке, и о жизненном выборе, и о том, что есть вещи, которые не зависят ни от усилий, ни от желаний, что некоторые события происходят потому, что должны произойти. Эта история - она метафизичная и странная, наполненная двойными смыслами и аллюзиями.
К тому же, как и положено эпосу, она совсем не наполнена счастьем и радостью. Далайн - мрачная бездна, и роман о нём такой же.

Пожалуй, книга очень на любителя, но лично меня она чем-то зацепила. Местами читать её даже тяжело, но всё же мне понравилось, пусть и в несколько своеобразном ключе.