5

"Я лежал рядом со своей женой, которая хотела еще раз. Мне же казалось, что она выглядела вполне удовлетворенной."

Вот он, корень всех зол - казаться не значит быть. Это всего лишь означает точное попадание в образ, созданный другим человеком, но не более того. И большая часть 158 фунтов, давящих на семейные пары, это и есть маленькие несостыковки реального человека с его образом, которые копятся, копятся, и в какой-то момент придавливают к земле так, что не продохнуть. Из этого борцовского захвата ох как непросто выбраться тем же, кем ты был до этого, не потерять лицо, избежать слез, истерик и просьб об освобождении. Кто-то идет к психотерапевтам, кто-то просто плюется ядом и бьет посуду, дождавшись, когда уснут дети.

Но это удел людей, способных довольствоваться не столько малым, сколько стандартным, идущих с высоко поднятой головой по проторенной дорожке - семья, дети, работа. Но есть и те, кому этого недостаточно, внутренний маятник которых, раскачиваясь, так и тянет их свернуть с нее, сбиться с общепринятого пути, почувствовать что-то, что доступно только за его обочиной. Когда встречаются несколько людей, рамки допустимого и необходимого которых сдвинуты чуть дальше, чем у остальных, тогда они образуют новое пространство, границы которого хоть и шире, но держат они гораздо сильнее ограждения "как все". Ведь его невероятно легко подвинуть и сразу же становится доступным все, вопрос лишь желаний, широты взглядов и смелости выйти за пределы. Те же, кто уже за ним, оказываются в тупике, остается лишь вариться в собственном соку, который становится все гуще и гуще.

Две абсолютно благополучные на первый взгляд семейные пары. Так что же толкнуло их на скользкую дорожку свингерства? Допустим, Утч и ее муж просто хотели разнообразия и некой новизны, но оказались чересчур мягки, податливы и безыдейны, неспособны самостоятельно совершить тот самый желаемый качественный переворот в отношениях. Но у другой пары все гораздо сложнее. Измены воздух для них, тайные - спертый, сдавливающий легкие, те, что на глазах друг друга - альпийский позавидует его чистоте. Они стали тем самым крахмалом, сгустившем соус их отношений, а Северин - шеф-поваром, помешивающим его большой поварешкой. Его метания подогревали всех четверых, переводили просто секс без обязательств в разряд чего-то более серьезного, того что будоражит не только тело, но и разум. Стоит ли удивляться что все четверо так глубоко в этом завязли?

-Северин редко уступает водительское место, - после сказала Эдит.
- Что же ты об этом думаешь? - спросил я.
И Эдит сказала:
- Я с самого начала считала, что он очень хороший водитель.

Узнавая историю "Семейной жизни весом в 158 фунтов", стоит отбросить предрассудки, иначе можно увидеть только разврат, групповой секс и мастурбацию, не заметив, что помимо похоти есть здесь и любовь, и тихая нежность, и благодарность за проведенные вместе годы. Если бы не они, все бы скатилось в тартарары. Их присутствие делает текст осмысленным, создает опору для знаменитого психологизма Ирвинга. Он как будто играет с персонажами в кошки-мышки, заманивает их в ловушки, наблюдая, как они судорожно мечутся в поисках выхода. Он лишает их точки опоры, смещает все координаты и напоминает о том как все относительно - иногда 158 фунтов весят меньше, чем невесомая ночная рубашка, а дети становятся переменной, величиной которой можно пренебречь. Но осколки стекла в швах между плиткой в ванной напоминают, что именно им приходится платить за ошибки родителей.