5

«Сделай настолько просто, насколько это возможно, но не проще». Лаконичное изречение Эйнштейна скажет о дебютном романе Вебера из серии Хонор Харрингтон красноречивее рецензии. Простой по форме, простой сюжетом, простой по изложению. Но не проще. Не слащаво-приторно «простецкий», чтобы быть выплюнут, как теплая вода в жаркий день.

Автор славно потрудился. Вселенная выглядит шерстяным свитером ручной работы с причудливыми узором, сплетенным руками любимой бабушки. В нем хорошо, тепло и уютно. Ничего не вызывает отторжения в истории, которая насчитывает века, и технологиях, описанных не шибко ярко, зато подробно. Технари не заскучают.

Богатство мира выплеснется на читателя разом. Автору не терпелось расставить все точки над i. Читать генеалогическое древо далекой звездной монархии не слишком занятно. Героиня от этого краше не становится, а характер, описываемый урывками, вряд ли позволяет ощущать её цельной, а не шаблонной пай-девочкой, живущей по уставу. Читать романы о гениях, «Избранных» приятно. Иногда. О живых людях – всегда. «Василиск» из первых.

Чего другого ждать, если уже в имени Хонор замурован стержень её характера, да и лейтмотив всей саги?! Героиня зажала автора железной хваткой жительницы Сфинкса. Все серии он вынужден – будем думать, с радостью, - сносить этот жутко «правильный» характер.

Получается добрая сказка о злых и добрых. Подлинная космоопера. Простая космоопера. И как космоопера она хороша. Даже бесподобна, учитывая проработку мира и технологий (если не придираться и устраивать пикеты – чай не «Мир-кольцо»).
Хороша «девочка Нина» не благочестивым нравом – прежде всего девственной простотой, ясным изложением, с обилием (не поверите) простых предложений, и, черт возьми, динамичным сюжетом.

Стоит пережить начальные реверансы со вселенной, как действо становится на порядок насыщенней. Даже когда оно перемещается на задворки галактики. Диалоги не глупы или затянуты. Интриги – в меру закручены. Звездные бойни отнюдь не гениальны, но к месту и размеру. А герои… эх, быть бы им чуточку объемнее – стал бы роман сенсацией. Но перестал бы быть простым, но небанальным чтивом.