3 Теория кино при отсутствие практики

Пока я читала эту книгу, попсовенькая шутка "школа: сочинение должно быть минимум 5 страниц; реальный мир: объясни мне это за 7 секунд" мне припомнилась раз 300. Примерно в три раза больше, чем заметок, которые я не поленилась оставить на ломаной латиницей в моем киндле, не в силах сдержать свои эмоции. Что удивительно, за весь этот сложный и утомительный полугод именно на эту книгу у меня были самые большие надежды. Потому что я люблю кино. И я люблю кино, которое уже стало классикой. Более того, у меня был период самопознания и миропостижения, когда я просмотрела достаточно много черно-белого кино, снятого в начале 19го века. Я посмотрела и почти трехчасовую "Нетерпимость" (и даже писала по ней разбор для курса по визуальным исследованиям), и "Броненосца Потемкина", и "Андалузского пса", и "Гражданина Кейна", и много других фильмов из списка "100 фильмов, которые надо обязательно посмотреть, хоть их уже никто не смотрит". Я была уверена, что эта книга будет интересной. Причем, дело совсем не в том, что "я уже это всё знаю" (потому что это не так, автор книги безусловно знает о кино куда больше меня, о кино до 60го года выпуска, по крайней мере). И не в том, что книга сама плоха — я уверена, что многие найдут в этой книге много полезных мыслей и важных для себя наблюдений. Просто лично для меня эта книга оказалась совершенно нечитабельной. Я постаралась разделить все свои негодования на три причины.

Первая причина — очень загруженный язык это книги. Я много читала ... витиевато написанной литературы и умею пробираться сквозь все эти кустистости специальных терминов, сложносочинённых предложений и всего, что можно описать как "прочитай, посмотри в словаре, нарисуй схемку, еще раз перечитай, перерисуй схемку, скажи "Аааа!" и, наконец, пойми, что же автор хотел сказать в этом одном предложении". Но, с моей точки зрения, всему своё место и время. Я легко принимаю правила игры и продираюсь через текст в Семиосфере у Лотмана, но я не хочу погружаться в часто ещё более сложный текст читая про кино. Да, у меня должны были возникнуть подозрения при взгляде на вторую часть названия книги — "Реабилитация физической реальности". Но я молода и порывиста, я не заметила, каюсь. Воспитанная на "Пиши, сокращай", когда-то закалённая на куче текстов и реклам, которые тоже надо было писать и сокращать, мне каждый раз хотелось сообщить автору, как же эту фразу можно было написать проще и понятнее лично мне (и, я уверена, ещё какой-то группе читателей). Упрощение не всегда оправданно, но иногда приятно, что автор позаботился чтобы тебе было понятно, а не чтобы ему было красиво.

В таком применении асинхронные шумы иногда вовлекают нас в сферу психофизических соответствий.

Вместе оба переплетающихся друг с другом состояния образуют единый поток сознания; его содержание - каскады смутных фантазий и неотчетливых мыслей - сохраняет отпечаток физических ощущений, служащих его источником.

Вторая причина — примеры из фильмов, снятых до 60го года. Книга написана в 60м году и, конечно, очень сложно обвинять автора в неупоминании фильмов, снятых после этого времени. Но из-за этого я встретила много примеров, с которыми я не могла согласиться и, в результате, мое критическое восприятие прочитанного чаще было на стороне "по-моему, это уже не так", чем "отличное наблюдение/отличный вывод".

"каждое значительное слово кинематографа было сказано в черно-белом фильме и в границах традиционного формата."

— очень спорно. С тех пор появился сложный параллельный сюжет как у Тарантино, преодоление границы между реальным и нереальным в Аватарах, и, я уверена, множество других приёмов.

Поэтому наиболее культурные кинозрители склонны предпочитать, скажем, «Джульетту и Ромео» Ренато Кастеллани или «Отелло» Орсона Уэллса грубости детективных фильмов Хичкока.

— не получается серьезно воспринимать автора, который искренне считает, что фильмы Хичкока грубые, когда в моём 21м веке это уже вполне себе классические фильмы и на звание "грубый" можно найти с несколько десятков тысяч фильмов категории В.

Возьмем фильм «Носферату», первый и все еще показательный образец этого редкого поджанра: его главный персонаж-вампир, наводящий страх повсюду, где бы он ни появился

— и даже фильмы про вампиров в мире герра Кракауера это редкий поджанр.

Третья причина — недостаточно понятных примеров. И тут у меня, наверное, не должно быть претензий конкретно к книге, потому что в книгу сложно добавить видео или даже большое количество фотографий, но лично для себя я поняла, что когда визуальный объект (какой-то кадр, отрывок из фильма, сочетающий картинку и звук, эпизод, показывающий какой-то сценарный прием) описывается просто через текст, это сильно усложняет понимание того, "что же хотел сказать автор". Практически все книги по дизайну, по искусству, и даже по фотографии, которые я читала, сочетали текст и изображения. Рассказывать про раздельность эпизодных элементов и не показать это на примере... это очень теоретично и совсем не показательно.

Некоторые из них - например «Ночи Кабирии» и «Патхер Панчали» - сходны с «Кавалькадой» тем, что в них эпизодные единицы сохраняют некоторую раздельность и в то же время устанавливают вполне слаженную последовательность событий.

Моё вывод: культурологи и киноведы найдут в этой книге много интересного. Я нашла для себя только список фильмов, которые часто упоминались, но их я ещё не смотрела — любопытно будет увидеть, что же это за фильмы, содержащие так много ценного для теории кино и будут ли они настолько же ценными для меня как для зрителя.