2

Она и он пойдут, мечте заплатив, Вдогонку им сорвется этот мотив... Ой, извините, не удержалась. То есть, конечно же, "Она и он" Жорж Санд.
Как-то вяло. Тереза слишком сдержанна - для женщины, Лоран же, напротив, жутко экзальтирован - для мужчины. Ни то, ни другое не выглядит, увы, правдоподобным.
Я-то ожидала тонкого психологизма, препарирования возникновения и развития человеческих чувств - симпатии, привязанности, любви, равнодушия, отчуждения. А получила лишь несколько неубедительно выписанных характеров: Она, окружившая свое прошлое тайной и потому недоступная и притягательная, живущая в уединении, и Он - слишком юный, но уже вкушающий все удовольствия жизни сразу - женщины, вино, азартные игры. Ему, конечно, интересен этот вызов, который Она бросает всем мужчинам своей недоступностью ("только друзья"), и Он разыгрывает страсть, затем чистую, целомудренную любовь, падает на колени, расточает комплименты... до поры до времени. Они вместе неделю - и в Нем просыпается равнодушие и тоска по прежней жизни, ему кажется, что Она похитила его свободу, которую Он ей не вручал навеки, но только доверил...на время. И вот уже отвратительные, истеричные припадки, измены, гулянки. Вот что говорит Он:

Женщина - это только женщина, и последняя из них доставляет нам столько же наслаждения, как и самая великая царица.

Мы сошлись, а теперь расходимся, вот и все. Нам незачем из-за этого ненавидеть друг друга и браниться.

Ну ладно, расстаньтесь, так нет! На сцене появляется третий - Палмер, тот, что открыл Лорану таинственное прошлое Терезы и просил сделать ее счастливой. Теперь он явился устроить собственное счастье. Но все не может просто так завершиться - на горизонте снова Лоран с его истериками, теперь нам уже открыто говорят, что это душевный недуг (значит, оправдаем все гадости и мерзости мужика "тонкой нервной организацией"?). Тереза проводит у его постели двадцать дней и ночей, тревожась за его здоровье (зачем? зачем этот мазохизм, когда можно забыть все и стать если не счастливой, то спокойной с Палмером?).
Дальше начинается форменный бред. Опять размолвки, слезы (причем как его, так и ее!), расставания навсегда, какие-то биения в грудь ("ах, я подлец!"). Она уже подумывает отказать разумному Палмеру, т.к., видите ли, ее оскорбляет его рассудочность, его недоверие ей (?!), оскорбляют какие-то проверки чувств. Такое ощущение, что это не женщина, побывавшая в браке и имеющая сына, а наивная принцесса, всю жизнь проведшая в башне, у которой на месте мозга розовый зефир. Ей хочется "возвышенной любви", но непонятно, от кого она надеется ее получить? Неужели от Лорана, который может только закатывать истерики и которому "не подходит однообразие"?.. Поистине, хочется сказать: бабы - дуры!
Что мы имеем в итоге: Палмер, бедняга, остается ни с чем (он-то здесь как раз был самый нормальный, может, потому, что англичанин?), Она ,наконец, излечивается от своей болезненной любви к Лорану из-за...сына.

Мать безвозвратно убила в ней возлюбленную.

Лоран, этот большой, капризный ребенок, опять пытается ее вернуть (вероятно, ему больше некого мучить!), но Она, наконец-то, дает ему твердый отпор и призывает обратиться к искусству, видимо, намекая на вечный принцип "великий художник не может быть счастливым".
Да... Теперь возьмусь за Мюссе "Исповедь сына века" - тот же сюжет, только глазами мужчины, Его. Говорят, в этой книге больше страсти и искренности. Лишь бы не было больше истеричности, как у Санд.