5

Как прикажете писать рецензию на автобиографию? Никогда этого не делала и понятия не имею, как. Разве что с т. зр. непосредственного участника (не путать с наблюдателем). Да, за три последних дня я прожила целую жизнь длиною в 40 лет. Пытаться пересказывать ее бессмысленно и бесполезно, т.к. никто не сделает этого лучше самого Набокова. Но я могу определить вехи этого пути, изобилующего в равной степени как спусками, так и подъемами. Могу, но не буду. Оставляю эту привилегию Википедии. Поскольку я не энциклопедия и не справочник, надо мной не довлеет критерий полезности, и я могу позволить себе вольный полет (а если в нем все-таки обнаружится чуть-чуть путного и чуть-чуть дельного, это и будет моей сатисфакцией).

Беря данную книгу в рамках флешмоба «Нон-фикшн», я, конечно, немного схитрила, рассчитывая отдохнуть от всякой научной, философской премудрости. Не знаю, что меня настроило на подобный лад, потому что никаких предпосылок к легкому чтению по моему опыту не наблюдалось. И, принимаясь за Набокова, я должна была понимать, сколь наивно это мое желание бездумного досуга на скорую руку. Отдыхать мне не пришлось, и сейчас у меня в голове волшебная мешанина из образов-вспышек. Отчасти, причиной тому мое замутненное от постоянного недосыпа сознание, а отчасти, сам набоковский текст, обладающий тестообразной структурой. Здесь тебе некогда расслабляться и отвлекаться. Здесь тебе всегда нужно быть на пределе собранности и внимания, чтобы во всех этих словесных перелесках не затеряться. Поэтому все, что мне остается, это вывести и вычислить состав того удивительного содержимого, что я заглатывала большими деревянными ложками, красивыми, звонкими, стилизованными под старину. Перечисляю ингридиенты:
- Это уже не бесплотная тень, но вполне осязаемая фигура. Она приблизилась настолько, насколько это возможно, переправляясь по туннелю времени и пространства навстречу своему читателю. А сейчас я скажу высокопарную фразу (даже две; вы уж меня не ругайте за это): раньше по книгам я знала его как писателя, теперь же, мне кажется, узнала и как человека. И почему-то мне верится, что все это очень правдиво, без ширмы и без налета.
- Это не стандартный набор-сухпаек по схеме: «родился-учился-женился». Здесь все на удивление личностно-переживательно-эмоций-мыслей-описательно. Кроме того, нетипична и цель автобиографии, которая заключалась в том, чтобы «описать прошлое с предельной точностью и отыскать в нем полнозначные очертания, а именно: развитие и повторение тайных тем в явной судьбе». Судьбе, которая развивалась по спирали, или согласно гегелевской триаде, тезис (в России) которой раскрывается перед нами весьма масштабно, антитезис (в Европе) - намного меньше, а синтез (в Америке) предстояло изобразить уже другим.
- Это царство детских и отроческих воспоминаний (тот самый тезис).
- Это семья и бабочки, много-много бабочек (счастье).
- И наконец, это неизбывная, трепетная и пронзительная тоска по родине, потеря которой была равнозначна то потере возлюбленной («Машенька»), то утрате детства (самого совершенного и гармоничного времени).

Может кому-то это покажется приторным, а для меня, элементы смешались в нужных пропорциях. Так пускай, по прочтении я не выбираюсь из книги, заваленная грудой неизвестных ранее фактов (кому это нужно). Зато осталось ощущение. Ощущение чего-то очень личного, открытого, живого и настоящего.

P.S. А на языке басков бабочка – «мизериколетея». Как сложно, но как красиво. Не правда ли? Прямо как шахматные композиции – то, ради чего наш автор «загубил столько часов, которые тогда, в наиболее плодотворные, кипучие годы, беспечно отнимал у писательства».

P.P.S. Интересно, что бы сказали фрейдисты по поводу страсти Набокова к энтомологии? Те, кого он так люто не...любил (единственное, что вызвало недоумение).