Чтение балканского магреализма "Страх и его слуга", где главный герой Дьявол; затем инспекция списка произведений, похожих на "Мастер и Маргарита", чтобы найти еще книжки с Дьяволом/демонами на главных ролях, и вот он, раритетный образчик польского городского фэнтези.
Мефф по наследству становится дежурным Сатаной Мира в рамках манихейской традиции.
Естественно, первым делом мне вспомнился Зотов, с его десятком романов, где он в сатирическом ключе подаёт деятельность инфернальных и ангельских сил на Земле. И только во вторую — "Благие знамения".
Надо сказать, что Вольский, возможно, в силу даты написания, не дотягивает ни до английской элегантности Геймана с Пратчеттом, ни до злого русского зубоскальства Зотова.
Вначале в повести высмеиваются реалии позднего соцлагеря: дефицит, любовь к бессмысленным лозунгам, серость быта. Вольский-рассказчик, как и чуть позже Пелевин, подозревает в нелепости лозунгов нечто магическое: "«Тротуар – для пешеходов», «Сегодня хорошо – завтра еще лучше» и, наконец, «Дорога должна быть дорогой». После долгого раздумья Мефф счел надписи либо естественным проявлением фольклора, либо кабалистическими выкрутасами, могущими изгнать злые силы, что приводило ему на память тибетские мельнички для перемалывания молитвенных текстов."
Но условная Польша быстро покидается в режиме заполошного бегства от органов, и вот герой в Париже.
Достаётся и капстранам. День в Париже: "В общем – покой. Не на чем было остановить взор, если не считать взрыва в синагоге, попытки самосожжения некоего детины перед Джокондой в Лувре и демонстрации тридцати тысяч нагих дам и девиц, протестующих на Елисейских Полях против притеснения женщин в странах воинствующего ислама (особенно после появления очередного Нового Махди)."
Достаточно долго Мефф ведет себя просто как багаж, перемещаемый троими из Ада, одинаковыми с фасада. Мешают перемещать главгероя три сотрудника ангельской канцелярии: Седой, Херувимчик и Альбинос.
В наследство Меффу достались от дяди семь писем, которые надо открывать в строго определенное время. Когда герой "сломал печать на втором письме" я понял, про что идет речь и какова финальная цель задания Меффа. Ну вы поняли — семь печатей Страшного Суда. Хотя обычно вся нечисть старается как раз предотвратить Страшный Суд.
Утомил меня господин Марчин. Долгие и несмешные сборы союзников (Дракула, Франкенштейн, оборотень, русалка), прерываемые затянутой пародийной историей вымышленной линитоамериканской страны. Любовный интерес, старая подруга. Огненная вакханалия в отеле в духе кота Бегемота.
Сам Сатана до последнего не догадывается, какую же миссию он выполняет.
Сатира растоптана подошвами приключений.
7(ХОРОШО)