4

Который уже день (ой, какой там день - ровно месяц, как оказалось!) я не могла взяться за новую книгу, пытаясь отважиться наконец на решение столь не простой при внимательном рассмотрении задачи, как написать что-то стоящее и осмысленное о Смилле. Задача на редкость нетривиальна, поскольку об этой книге уже со всех казалось бы сторон все всё сказали, а мне ну дико не хочется повторяться.

Поэтому я не буду писать про детектив, про бедного Исайю, про холодную нордическую натуру Смиллы, и даже возьму себя в руки, завяжусь узелком и не буду восторженно вопить про эти потрясающие ледяные пейзажи, снежные подробности и другие искрящиеся чудеса замерзшей воды больше ни словечка! И уж точно ничего не скажу про то, как вымораживающе холодно от прочтения книги, банально потому, что со мной ничего такого не было, и укутаться в пледик совершенно не хотелось, возможно потому, что я вообще по жизни переношу холод значительно лучше жары.

Попробуем зайти с другого бока: прежде всего мне понравилась эта нестандартная, не заезженная, странноватая и слегка отстраненная манера подачи, этот вот голос Смиллы, её сущность, через призму которой мы видим все происходящие события. О нет, она вовсе не идеальна, её нордические мозговые тараканы усаты, волосаты и могут смело тягаться на ринге с крепкими бойцовскими собаками! Она заморочена и уперта, её периодически хочется побить или хотя бы встретиться за чашечкой кофе и посмотреть, можно ли ей вправить мозг, при условии, конечно, что она просто-напросто не встанет и не уйдет, оставив за собой последнее язвительное слово... Но! Вот это - да, это - скандинавская личность и скандинавская литература, это вам не "Впусти меня и сдай на Биологический материал то, что останется от твоего мозга после прочтения". Хёг вызывает уважение даже тогда, когда до понимания приходится продираться ползком голыми коленками по ледяной крупе.

Прекрасна многослойность и глубина психологических копаний и аллюзий, которые наверняка не будут понятны без пристального подхода. Мне лично удалось (не без помощи товарищей по МКК) выследить прекрасную аналогию - отношения Смиллы с отцом очень идентичны отношениям между большой, "взрослой и умной" Европой и "маленькой и глупой" Исландией, которую Европа тащит и пинает во "взрослый", "нормальный" мир, совершенно не понимая её сущности, корней и потребностей, и в итоге оказывается способна лишь помочь деньгами, но рассчитывать на взаимную любовь и понимание - не приходится.
Я больше чем уверена, что подобных штук в книге ещё не две и не три, во всем повествовании чувствуется непрерывный поиск автором чего-то, попытка понять себя и окружающий мир, выразить через текст и переосмыслить. Но это - мой личный, археологический взгляд на книги. Если же не увлекаться поисками философских Трой, то остается запутанный и очень часто - непредсказуемый сюжет, калейдоскоп связанных странными тайнами и отношениями лиц, замечательный, проработанный язык и - откровенность.. Совершенно неожиданные вдруг прорывы откровенности, превращающие произведение в нечто гораздо большее чем детектив или что-то ещё такое.

Только осознав, что в этой книге процесс гораздо важнее и главнее результата, мне удалось свести концы с концами и простить Хёгу напрочь Кафкинскую, блин, концовку. Собственно, в основном в концовке (ну и в некоторой степени в характере Смиллы всё же) - причина того, что я не оценила книгу на 5 звезд. Это ж ещё надо себя убедить, что с Исайи всё началось - им круг и замкнулся, а остальное не важно - и я убеждала долго и упорно, а душе хотелось детализации развязки, так мы с душой и сошлись на 4х баллах.

Я не знаю, кому рекомендовать эту филигранную книгу с острыми и угловатыми краями, и тончайшей вязью изморози, готовой растаять от неосторожного скептического или расслабленно-ленивого чтения. Пожалуй, тем, кто неравнодушен к Скандинавии, кому не чужда любовь проникнуться чужими заморочками и сложными характерами, и кто не ищет совсем легкой и воодушевляющей прозы, а готов на что-то с неочевидным подвывертом.