5

Я еврейка.

Не галахическая, но, в отличие от многих людей, осознавших суть своего еврейского происхождения уже в сознательном возрасте (или даже при поиске возможностей для релокации), я с детства воспитывалась, зная о своем, пусть и не полном, еврействе. Моя бабушка Ава Исааковна, с которой я провела половину жизни, рассказывала мне о нашей семье так, как если бы это была история еврейской семьи - со всеми взлетами и падениями, синхронизированными с еврейской политикой партии и иностранных государств. Прошли годы, еврейские корни стали валютой, разменивающейся по хорошему курсу, изо всех дыр вылезли гейткиперы, и я стала сомневаться - ведь у моей матери черным по белому везде написано: русская.

А потом в моей жизни появилась "Эра Меркурия".

Чтобы написать такую толстую книгу в таком символическом, почти эзотерическом ключе, нужно быть корифеем уровня Слезкина. Потому что, с одной стороны, красной нитью через весь текст проходит утверждение, что евреи - лучшие создания на земле, и один факт рождения евреем повышает ваши шансы на успех в жизни в два раза. А с другой - очень много общественно-политических событий показаны через призму роли в них еврейского народа. Получается, что даже современный мир таким, каким мы его знаем, создали евреи, и вовсе не благодаря их самоотверженному стремлению к преобразованию и установлению "Царства Божьего" на земле, а исключительно из желания создать "лучшую жизнь" себе любимым.

Любой стереотип о евреях в книге Слезкина тщательно препарирован и разложен по полочкам с скрупулезно подобранными ссылками на источники. Да, действительно, евреи беспринципные торгаши и блестящие болтуны, они действительно в статистически неоправданном обилии представлены везде, где жить хорошо, они действительно зачастую управляют народным мнением - и их действительно не любят потому, что они умны.

Причина тому - так называемое меркурианство. Это название создано по аналогии с "аполлоническим" и "дионисийским" Ницше, где аполлоническое - это рациональное, сильное и совершенное, а дионисийское - тьма, хаос и экстаз. Меркурианство же - это хитрость, уловки, посредничество и готовность браться за ту работу, которую аполлонийцам мешают браться их непоколебимые моральные (чаще всего религиозные) устои, и которую бы по своей аморальности могли бы выполнять дионисийцы, если бы умели работать. Меркурианских наций Слезкин называет множество - и армяне, и народ мон в Тайланде, и даже цыгане (хоть их меркурианство и весьма специфично). Еще одна черта меркурианцев - они прекрасно врут, и если им не преодолеть аполлоническую гегемонию силой, то в борьбе интеллектов они неизменно побеждают.

О том, почему евреи преуспевали везде, хотя этому довольно часто мешали насажденные властью ограничения, писали еще в "Фрикономике". Евреи брались за работу с чрезвычайно низким входным порогом (чаще всего "нечистую" или непрестижную) и выполняли ее превосходно, в результате чего все больше людей хотело пользоваться именно их работой. Евреи - литературная культура, а это значит, что образование для них - не горькое средство достижения благополучия, а самоцель. Евреи, наконец, редко могли сопротивляться силой - поэтому они научились общаться с силой на своем языке.

Слезкин просматривает всю околосоветскую еврейскую историю, складывая ее в одну семейную сагу о дочерях Тевье-молочника, одна из которых пошла по пути русской (а на самом деле еврейской) интеллигенции СССР, другая уехала в Палестину, а третья стала американской иммигранткой. Эти пути он рассматривает как основные для еврейства в Российской империи, и вывод его оказывается ожидаемым (зная его биографию) и в духе "кто эмигрировал в Америку после революции - у того нет сердца, кто не эмигрировал в Америку в ходе перестройки - у того нет мозга". В целом, к его оценкам лучшего и худшего пути для советских евреев можно присматриваться с подозрением, но вот к самой истории советского еврейства - только с обожанием. Особенно если учитывать, что это не просто еврейская история, а история всего двадцатого века.

Для меня это исследование, состоящее из фактов, большую часть которых я, в общем-то, знала, было своеобразным откровением именно из-за попытки формализации менталитета (пост)советских евреев. Потому что мне вдруг открылось - от своих славных предков, евреев с витебщины и галиччины, я унаследовала именно его. Не благодаря своим каким-то безумно восхитительным природным способностям (хотя куда ж без них), а благодаря ценностям семьи, главным проводником которых служила моя бабушка.

Поэтому для меня "Эра Меркурия" - в каком-то смысле книга очень личная, потому что "про меня".