4

Легендой о докторе Фаусте я интересуюсь уже давно (пруф 1, пруф 2 и пруф 3). Трагедию англичанина Кристофера Марло смотрела несколько лет назад в постановке лондонского театра The Globe с Артуром Дарвиллом в роли Мефистофеля. До текста пьесы добралась только сейчас.

Пьеса Кристофера Марло считается первой зафиксированной на бумаге драматизированной версией старинной немецкой легенды о докторе Фаусте, который заключил сделку с дьяволом, обменяв свою душу на некие "плюшки". В разных вариациях этого сюжета "плюшки" разные, но исход один и тот же - Фауст умирает, получив заказанное, но не достигнув желаемого.

Фауст, описанный Марло, жаждет сравняться с Богом, получить доступ к силам, способным выполнить любую его прихоть. По договору с Сатаной, такой "карманной" силой становится для него Мефистофель. Правда, по ходу действия выясняется, что возможности Фауста ограничены... желаниями ушлого Мефистофеля, который время от времени ссылается на Люцифера: дескать, прости, дорогой, начальник не разрешает. Также этотя дьявол "якобы на побегушках" регулярно напоминает, кто в этой сделке главный, запрещая Фаусту даже думать о Боге и покаянии, грозя ему досрочным завершением "аттракциона".

По ходу действия пьесы Фаусту демонстрируют персонифицированные Семь смертных грехов, помогают поиздеваться над Папой, поиздеваться на простолюдинами, впечатлить Герцога и Герцогиню. Выдумки Фауста при поддержке Мефистофеля можно назвать злыми розыгрышами или эффектными фокусами, но вот тех прегрешений, за которые он корит себя в финале, читатель / зритель так и не видит. Да, благодаря Мефистофелю, Фауст становится могущественным - не всемогущим -, но вот великим грешником? Бросит ли кто-нибудь из зрителей в него камень? Разве что спектакль покажут в каком-нибудь монастыре - да и то, кхм...

Наиболее запоминающийся разговор состоялся между Фаустом и Мефистофелем в самом начале пьесы, когда дьявол объясняет ему, что такое Небо, Ад, и где между ними место человеку ещё до смерти.

Этот перевод сделал Константин Бальмонт. Он же написал послесловие, которое можно воспринимать как отдельную статью, потому что в нем он сравнивает разные версии "Фаустов" с точки зрения типа самого главного героя. Послесловие так и называется - "Несколько слов о типе Фауста". Занятно, что с одной стороны он признаёт особое место драмы Гёте в мировой культуре, а с другой довольно резко критикует то, как великий немец изобразил Фауста. Упоминает он и поэму австрийца Ленау.

Что касается меня, то для в моём личном рейтинге лидирует произведение другого классика немецкой литературы - Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад Фридриха Максимилиана фон Клингера (моя рецензия).

Слушала пьесу в исполнении Ильи Прудовского. Прочитал он очень хорошо. В диалогах Фауста и Мефистофеля он даже опускал пометки, обозначающие говорящего, просто менял манеру речи - и всё было понятно.