2.5 Смысл жизни, пахнущий рыбой

Забавно, но эту книгу я захотела прочитать не из-за самой книги, а из-за автора. Биография Рут Озеки — это какой-то немиксующийся микс достижений, которые меня, честно говоря, восхитили. Сочетание западного и восточного в её крови очень сильно отражено в её «Рыбе», но обо всём по порядку.

Озеки родилась в Америке, и я опасалась, что её творчество будет подавлено назойливым американским менталитетом и потеряет уникальность менталитета японского. Однако, к моей большой радости, этого не произошло. Рут Озеки показала нам лучшее (и худшее) обоих миров. Здесь на удивление много японского: свадьбы, похороны, хаос Акихабары, феномен хикикомори и кароси, суицид и буллинг. Всё описано подробно и красочно, что непременно покажется любопытным любителям японской культуры.

Из аннотации мы уже знаем, что два мира пересекутся немыслимым образом: канадская писательница Рут и японская школьница Наоко найдут путь не только друг к другу, но и к самим себе. Однако это всего лишь вершина айсберга этой книги. Дело в том, что она чрезвычайно многослойна, и это возможно несомненное достоинство истории, но для меня это было перебором. Это философская, историческая, социальная и даже экологическая книга! Порой очень сложно осмыслить написанное и нужно брать паузы в чтении. Затронутые вопросы важны и оригинальны, но устанавливают определённую дистанцию с читателем. Дружеских отношений с автором у меня лично не возникло. Я не жалею, что прочитала «Рыбу», но это одна из тех книг, которой почтительно восхищаешься, но никогда не будешь её перечитывать. Такое у меня было с Жауме Кабре и его «Я исповедуюсь».

В конечном итоге о чём же эта книга, наполненная мыслями о самоубийстве и размышлениями о смерти? (кстати, нигде я ещё не встречала такого философского подхода к японскому самоубийству, после чтения этой книги начинаешь воспринимать его как произведение искусства). Да конечно же о жизни! О том, что её всё-таки стоит прожить, хотя бы затем, чтобы успеть найти ответы на свои и чужие вопросы, чтобы достичь того переломного момента, когда жизнь, кажущаяся до него жалкой и бессмысленной, вдруг наполнится красками и живительным воздухом, которого вдруг становится неожиданно мало.

Эти почти пятьсот страниц сводятся к пяти аккуратным чертам иероглифа «жить», которые так усердно выводит мудрая прабабушка Дзико всего за несколько минут до своей смерти…