5 Времена не выбирают: ребенок на сломе эпох

Про этот роман Марии Авериной, в 2020 году вошедший в лонг-лист премии «Ясная Поляна», писать достаточно сложно: он не располагает к объективному, интеллектуальному чтению. Текст, написанный от лица девочки-дошкольницы Маши, рассчитан на то, чтобы погрузить читателя в ее мир, и делает все для того, чтобы мы пережили будни и праздники остро воспринимающего мир ребенка, вместе с ней влюблялись в новые игрушки, дружили с собакой Бимом, переживали, когда ее бабушка надолго уходит из дома, вместе с ней размышляли о смысле жизни и устройстве времени. Особенно тяжело быть объективными при чтении этого романа тем, кто также взрослел в конце 80-х и начале 90-х, так как текст навевает слишком много воспоминаний о детстве в этом непростом времени. Маленькому человеку, еще гуляющему «под столом», тем не менее, видны все стремительные изменения непростой исторической эпохи: Маша и ее бабушка отстаивают очереди за гуманитарной помощью, бегают по всему городу в поисках дефицитных товаров, спасают соседку, ставшую жертвой махинаций с ее квартирой, заряжают банки с водой во время сеансов Алана Чумака, знают голос Сергея Мавроди из «МММ» и даже видят танки около Белого Дома. И одновременно, параллельно с бегом странного, сложного времени растет и сама Маша – и ее болезненное ощущение своей сложности, странности, непохожести на других, ее болезни, страхи и страдания – все это оказывается таким близким, таким своим, что очень сложно «выйти» из этой книги и что-то написать о ней. Книга становится твоим личным опытом воспоминаний, сравнений собственного детства с детством Маши.

Однако, конечно же, книга – не просто повод для читателя предаться ностальгии по своему детству. Этот текст – подробный, честный рассказ о взрослении необычной девочки, которая, несмотря на свою особенность, впитывает в себя свое время и все его сложности. Девочка едва не умирает при рождении, несколько лет живет в детском доме, далее воспитывается бабушкой, так как ее мама работает на Дальнем Севере, а своего отца она почти не помнит. В ее мире есть тетя Света и ее муж дядя Вова, соседка Зинаида Степановна, переселяющаяся жить к ним с бабушкой, неприятная Нина Ивановна, торгующая из-под полы дефицитными товарами, а также воспитательницы и дети из детского сада, –точнее, детских садов, так как Маша их часто меняет и не уживается нигде. Маша все слишком остро воспринимает, часто фантазирует и думает о необычном, переживает за судьбы попадающихся ей насекомых, животных, незнакомых людей и вообще за весь мир. Для Маши все сложно и все интересно, но при этом она наивна, в некоторых случаях не умеет вынести за собой горшок или сама снять платье, верит в умение игрушек понимать ее и доверяет своим Мишке и Слонику свои тревоги, надежды и пережитые за день события.

И, кажется, ну чем не еще одна прекрасная книжка о детстве, так легко читающаяся и запоминающаяся? Книжка о необычном ребенке, который осознает свое место в этом мире и попадает в разные необычные ситуации, набирая приключений в соответствии со своим необычным характером и головой, полной фантазий? Например, референсом здесь приходят на ум «Денискины рассказы» Виктора Драгунского. А, может быть, отчасти и «Питер Пэн», и «Пеппи Длинный Чулок», и «Малыш и Карлсон», да мало ли подобных книг о детстве. Но книга «Контур человека» какая-то не такая. Более тревожная, может быть, даже плохо структурированная, так как хочет вобрать в себя все, даже самые незначительные воспоминания; предположу, что во многом автобиографичная. Книга не стремится стать удобной, по-простому детской, она не претендует на бестселлер: она честно, иногда даже занудно анализирует все то, что отпечатывалось в сознании ребенка тех лет: если уж очереди, то с подробностями, если бомжи, то с их почти физиологичным описанием, если гуманитарка, то с невкусным сухим молоком и давкой за игрушками, если квартирный вопрос, то со всеми подробностями того, как старушку выживают из ее собственной квартиры, и она вынуждена переехать к Маше и бабушке. Здесь и яркая неприятная встреча со свидетелями Иеговы, и даже уличная перестрелка, и чуть ли не штурм Белого Дома… оборачивающийся поисками пропавшей Маши. Автор не боится заглянуть в самые необычные уголки воспоминаний и фантазий ребенка, включая попытку прыгнуть с балкона с зонтиком и забавные тренировки тли для полетов.

Этим легким хулиганством героини книга напоминает «Похороните меня за плинтусом» Павла Санаева – кстати, и там болезненный мальчик живет вместе со строгой бабушкой, и многое делает в страхе наказания за непослушание. Но, если Санаев нашел яркую, краткую, смешную и часто парадоксальную форму для своей книги, то, кажется, Аверина свой уникальный язык в этой книге все же не обрела. Несмотря на попытку создать ни на чей не похожий мир особенной девочки, книга слишком многословна и не создает нужного масштабирования предлагаемых нам событий. Почему нам должно быть интересно все, что в ней рассказывается – от сидения девочки на горшке до ее длинного разговора с незнакомой тетей по телефону, от описания одногруппников в детском саду до долгого перебора всех игрушек в детской комнате – непонятно. Да, девочка особенная, чуткая и ранимая, но где сюжет, на который нанизывались бы все ее эмоции? Сюжета тоже нет, десять длинных рассказов книги плывут и вязнут в медленном повествовании о жизни и мире девочки, пытаясь многословно описывать то, что в целом и так понятно – страхи ребенка, его представления о времени и мире, любовь к бабушке, сложные попытки общения, фантазии. Книга ничуть не проиграла бы в структурности, если бы стала в два раза короче. Другая ее проблема – гибридность автора. Иногда – или почти всегда – я не верю, что передо мной маленькая девочка. Пишуший этот текст - скорее взрослый автор, пытающийся заставить меня поверить в то, что рассказчик – маленькая Маша. Но эта Маша слишком сложна, ее воспоминания слишком причудливо ветвятся и множатся, она способна и вести телефонный разговор, и вспоминать о свадьбе, и держать в голове тысячи деталей происходящего, и описывать все это нам, ее читателям – нет, до конца никогда в это не верю. Удачного совмещения рассказчика-ребенка и рассказчика-взрослого, воссоздающего свое детство, как это было у Пруста, у Авериной не получилось – да она и не ставит перед собой такой задачи. А какая задача ставилась, кроме слишком пристрастного, слишком невыборочного погружения в собственное детство и неловких попыток замаскировать эти воспоминания под аутентичный взгляд ребенка – иногда не слишком понятно, или же неаккуратно прописано.

В целом, именно поэтому ощущения от книги смешанные – очень многое из нее запоминается, часто даже хочется пересказать отдельные эпизоды из нее друзьям и знакомым, тоже взрослевшим в 90-е, но местами через ее главки продираешься с трудом, так как они слишком подробны, слишком запутанны, подчас заставляя читателя искать, чем же, каким событием начиналась каждая глава. Чуть-чуть больше внимания к читателю, структуре и сюжетности своего детища, а также к проработке стиля текста и голоса самой Маши – и эта книга могла бы стать выдающейся. А пока она выглядит недоработанной, в чем-то даже неоконченной. Кстати, продолжение этого текста, в принципе, увидеть хотелось бы. Буду надеяться, что новая книга о девочке Маше – уже школьнице – еще появится! А в ней будут решены те проблемы, с которыми столкнулась, на мой взгляд, Мария Аверина при написании «Контура человека» – очень привлекательной книги о раннем детстве в 90-х.