3

Не скрою, я впервые читал Теодора Драйзера. И наткнувшись на фразу, что этот роман признан вершиной его творчества, я воодушевился с надеждой, что вот сейчас прочту нечто такое…

Ну-ну!

Мне кажется, что «Американская трагедия» отстаивая христианскую мораль, и идеи гуманизма, на самом деле порочит и то, и другое.

Клайд Грифитс из бедной семьи, ему стыдно участвовать в родительской христианской миссии. Ему очень хочется добиться материального достатка, и одним своим эти желанием он уже восстаёт против учений Христа, которое ему с малых лет прививали его благочестивые родители (настолько благочестивые ли? Вернусь ещё к этой теме ниже). Привили, как мы видим плохо – когда у него появляются деньги, он начинает на них шиковать. Это нормально – родившись в бедности пытаться вырваться из этого круга и жить хорошо. Но что тут? Дома родители едва сводят концы с концами, к тому же сестра попала в очень неприятную историю, и теперь ждёт ребёнка, папаши которого и след простыл, что по моральным ценностям того времени (а действие происходит, кто не в курсе, в Америке в начале XX века) совершенно недопустимо и не может не осуждаться обществом. Ну а Клайд кутит с дружками, гуляет, ездит девочкам очень не тяжёлого поведения, задаривает подарками девушку, которой нужен не он, а его дорогие подарки. Ну и заканчивается всё трагично – прогулкой на угнанном автомобиле, гибелью сбитой девочки, аварией и бегством Клайда.

Вот тут, казалось бы, сам Бог сигнал послал – мол, парень, завязывай с таким образом жизни, веди себя хорошо. Но нет, спустя несколько лет Клайд Грифитс, снова выбившись в люди и даже заняв определённое положение в обществе, сначала соблазняет простую фабричную девушку Роберту Олден, потом влюбляется в девушку из высокого общества Сондру Финчли, а когда выясняется, что Роберта беременна и требует от него жениться, то сначала пытается уклониться от обязательства, принуждая Роберту к аборту, а после задумывает убийство. И совершает его наконец.

И хотя и в сцене убийства, и потом на протяжении всей третьей части романа Клайд убеждает сам себя, что убийство не было преднамеренным, а случайным, и суд в итоге признал все улики косвенными, но факт остаётся фактом: убийство было задуманным, и совершено оно было именно таким образом, как он хотел – Роберта утонула.

Из всех видов смерти самый легкий - утонуть... ни шума, ни крика...

И вот начинается самое интересное. Чтобы выпутаться из этой истории, Клайд изо всех сил врёт про обстоятельства отношений с Робертой и её гибели, а с подачи адвокатов оправдывается самыми фантастическими аргументами. Потом суд, приговор, апелляция, ожидание решения по ней, в котором Клайд по-прежнему уверяет всех, и себя самого, и священника Мак-Миллана в непредумышленности убийства. И только когда всё ближе и ближе конец, он начинает прислушиваться к душеспасительным речам, кается, а потом приходит к Богу.

Ещё раз. Чтобы прийти к Христу, человеку потребовалось убить беременную женщину, изо всех сил отпираться от содеянного, дождаться смертного приговора, потерпеть фиаско на апелляции, и найти примирение с Богом по одной простой причине: больше без вариантов.

И пусть мне говорят догматики про необходимость спасения любой овцы, в том числе и самой заблудшей, и что Христос радуется любому раскаявшемуся грешнику, как возрадовался отец, к которому вернулся блудный сын, но когда покаяние от безысходности – разве оно может считаться искренним? Так ли часто раскаиваются преступники, ушедшие от возмездия? Что-то сомневаюсь. Возможно, благодарят Господа за то, что спас от суда. Вот только действительно ли Бога надо было благодарить за спасение после убийства?

А теперь посмотрим на мать Клайда. Она очень любит своих детей, и даже от старшей дочери Эсты не отворачивается после того, как та сбежала с мужчиной и залетела от него. Но защищая Клайда всеми силами, она, миссионерка и проповедница, в качестве аргумента говорит и о виновности Роберты, которая уступила её сыну, что в конечном итоге и привело её к гибели.

…кто такая, собственно, эта женщина - мать осужденного? Самозванка, подпольная проповедница, которая, в обход всех установлений организованной, исторически сложившейся и веками освященной церковной иерархии (богословские семинарии, официальная церковь и ее ответвления и новообразования, аккуратно и осмотрительно занимающиеся традиционным и догматическим, а потому законным истолкованием слова божия), вздумала на свой страх и риск руководить никем не разрешенной и, следовательно, сомнительной миссией. А во-вторых, если бы она сидела дома, как добрая мать, и посвятила бы себя воспитанию сына и других своих детей, может быть, тогда и не случилось бы то, что случилось.

Пожалуй, в связи с этим, одно из самых трагичных мест в книге – это её финал, в котором мы снова встречаем миссис Грифитс с семьёй ровно в том же положении, в котором встретили в самом начале романа – они ходят по улицам, поют псалмы и проповедуют. Только на месте Клайда – её внук Рассел. К которому она более снисходительна, чем к сыну. Но это неважно – ничего для неё самой и её мужа не изменилось.

В третьей части романа прямо видно, насколько Драйзер против смертной казни. Описание тюрьмы, где заканчивает свой жизненный путь Клайд Грифитс и такие же как он преступники, встречающиеся в этом описании эпитеты и сравнения, показывают, каким автор был гуманистом. Гуманизм – вещь хорошая, но стоит ли настолько жалеть, едва ли не идеализировать людей, совершивших такой тяжкий грех, как убийство? Почитать «Американскую трагедию» - так эти несчастные не заслуживают тех условий, в которых оказались.

Простите, а чего они заслуживают?

Нельзя без иронии, если вообще без сарказма, относиться к усилиям адвокатов, которые ищут тактику для победы в явно безнадёжном деле. Удивляет и то, что уголовный суд над убийцей оказывается может иметь политическую выгоду прокурору, который стремится красиво провернуть суд не только во имя торжества закона, но и во имя ближайших выборов, по результатам которых ему светит место судьи.

В заключение скажу – книжка затянутой получилась. Речь Драйзера неторопливая, основательная. Даже слишком основательная. Подчас в соседних абзацах одна и та же мысль повторяется и разжёвывается дважды, а то и трижды – сначала от третьего лица, потом в косвенной речи, потом и в прямой. Подпортила впечатление и озвучившая роман Елена Лебедева – чтение не очень ровное, интонация не всегда точная, а в довершение слышно, как она переворачивает страницы, а на заднем плане изредка поскрипывает дверь. Но не будем слишком сильно придираться. Клайду Грифитсу обещали беспристрастный суд, ну а я постарался быть беспристрастным в написании отзыва.