5 Из сложившейся ситуации я нашёл три выхода. Каждый может выбрать из них по своему вкусу, но ещё одного выхода не удастся найти никому.

М.И. Цветаева – «Два «Лесных царя» (статья, 1926 г.)

В России всегда была высока культура языкознания. В школе нам приводили в пример Ленина, который говорил и писал на нескольких европейских языках. Но не только Ленин обладал таким даром – свободно обращаться, а порой и работать, используя несколько языков, было, скорее, правилом, чем исключением.
Это МЫ сейчас в школе читаем «Войну и мир» с переводом французских фраз. Но во времена Толстого нужды в таком переводе не было – образованный читатель СВОБОДНО владел французским. Это крестьянину, который пахал от зари до зари, учить «басурманскую речь» было некогда, а дворяне, получавшее классическое образование, «напирали» именно на знание языков. Чтобы не знать французского, греческого, немецкого или латынь, - надо было родиться редкостным тупицей.
Но Октябрьская революция с дворянами покончила. Истребила она в значительной степени и дворянскую культуру. И мы, нынешние, языков не знаем.
Есть отважные люди, которые всё же овладели английским.
Знаю ребят, занимающихся айкидо, которые выучили японский.
Но таких людей очень мало.
А это говорит о том, что мы не знаем и НЕ МОЖЕМ знать зарубежной литературы. В особенности, литературы поэтической.
Не будем скрывать, – многие наши современники даже РУССКУЮ поэзию понять не в силах. (Говорю сейчас о РУССКИХ людях). Я уж молчу про поэзию Иосифа Бродского и Елены Шварц – Бог с ней. Но дайте современному школьнику (или уже НЕ школьнику, а человеку 20-30 лет) стихи Андрея Белого, Александра Блока, Марины Цветаевой – и послушайте, ЧТО он сможет сказать о них.
Блоковский «Балаганчик» (я имею в виду пьесу), написанный 100 лет назад, до сих пор многим не понятен. А цветаевскую «Поэму конца» многие поняли?
А ведь это на РОДНОМ для нас языке написано!
А теперь представьте поэзию НА НЕМЕЦКОМ языке.
Стихотворение «Лесной царь» Гёте.
Конечно, Гёте не модернист – перевести и понять его легче, чем ту же Цветаеву.
Вроде бы.
Но вот беда. ПЛОХОЙ переводчик может очень точно изложить СМЫСЛ стихотворения, но не сумеет при этом воссоздать его ПОЭТИЧЕСКОЙ красоты. То есть, суть вы, может, и поймёте, но внутренне останетесь к произведению равнодушны.
ХОРОШИЙ же переводчик (а это, по сути, хороший ПОЭТ прежде всего) не станет гнаться за ТОЧНОСТЬЮ перевода, а напишет на родном языке нечто СВОЁ – не вполне то самое, что было на языке оригинала.
В своей статье «Два «Лесных царя» Марина Цветаева показывает нам, чем отличается гётевский оригинал «Лесного царя» от всем нам известного с детства (помню, как учил его наизусть в школе) «Лесного царя» Жуковского.
Вроде бы, Жуковский всего лишь ПЕРЕВОДИЛ Гёте. Но получилось у него совсем не то, что у Гёте. Гёте говорил НЕ О ТОМ, о чём сказал Жуковский. Марина даёт нам русский подстрочник гётевского шедевра и детально анализирует его, сравнивая с другим шедевром – с «Лесным царём» Жуковского.
Плох ли перевод Жуковского?
Превосходен!
Но ПЕРЕВОД ЛИ ЭТО?
Нет!
Или, если быть мягче, НЕ ВПОЛНЕ перевод.
Это уже ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ, ставшее в России такой же классикой, как в Германии стихотворение Гёте.
Произведение прекрасное. Но НЕ ГЁТЕВСКОЕ.
А ведь мы ВСЕ зарубежные стихи знаем именно ТАК. То есть, по сути, НИКАК.
Помню, взял я в руки томик стихов Эдгара По в переводах Бальмонта и Брюсова. Ну, а Брюсова и Бальмонта я с юности знаю совсем неплохо. Их манера письма, их слог уже давно вошли в мою плоть и кровь. (Хотя я и не ставил перед собой такой цели).
И что же я увидел в томике По?
Вернее, чего я НЕ увидел?
Я не увидел в нём НИКАКОГО ПО!
Половину тома составляли стихи Бальмонта, а другую половину – стихи Брюсова. А По НЕ БЫЛО ВООБЩЕ! Хотя передо мной были «всего лишь» переводы.
Не знаю, как теперь, а ещё совсем недавно в России был чудесный обычай печь пироги. Пекли их ВСЕ женщины. Или, во всяком случае, большинство. И пироги с капустой (например), испечённые моей мамой, я с лёгкостью отличал от пирогов, испечённых одной моей бабушкой, а те, в свою очередь, от пирогов, испечённых другой моей бабушкой, не только по вкусу, но и по запаху, и на ощупь.
Понимаете, о чём я?
Возможно, если бы я не увлекался Брюсовым и Бальмонтом в юности, меня вполне устроили бы сделанные ими переводы. И я считал бы, что действительно читаю сейчас стихи По. Но теперь, увы, я знаю, что это не так.
Кого мы читаем, читая Шекспира? Пастернака? Лодзинского? Радлову?
Читая различные переводы «Мартина Идена» Джека Лондона, вы не замечали, что это РАЗНЫЕ книги? А «Трёх товарищей» Ремарка вам приходилось читать в РАЗНЫХ переводах? Ну, и как ощущения?
Вывод прост – не зная немецкого языка, мы НЕ МОЖЕМ знать немецкую литературу. Не зная английского, не можем знать английскую. И т.д. и т.п.
Что ж делать-то?
Выхода три.
Первый. ВЫУЧИТЬ язык и читать произведения зарубежной классики в оригинале. Шекспира и Лондона – на английском. Гегеля и Гофмана – на немецком. Платона и Аристотеля – на греческом.
Второй. НЕ учить языки и НЕ читать зарубежную литературу вообще. Уж что-что, а русская литература лучшая в мире! От «Слова о полку Игореве» до Шукшина и Евгения Носова СТОЛЬКО написано и ТАК написано, что хватит на всю жизнь!
Третий. ЧИТАТЬ зарубежную литературу в переводах, но ПОНИМАТЬ, что читаешь ты НЕ Шекспира и Ли Бо, а ИХ ПЕРЕВОДЧИКОВ. (А переводчики, между прочим, есть у нас прекрасные).
Другого выхода из этой ситуации нет.