3.5 Патриархальный роман

Первый раз "Анну Каренину" читала в юности среди еще нескольких десятков книг перед сессией по истории литературы, обращая внимание на фактаж (какого цвета платье Анны? как звали братьев Лёвина?) и пропуская размышлизмы как не нужные на экзамене. Было скучно и часто непонятно. Сейчас решила перечитать, готовясь сходить на спектакль, не пропуская ничего. Непонятного в связи с женским жизненным опытом не осталось, но всё равно часто бывало скучно. В первую очередь, конечно, от тяжеловесного, вокругходящего и где-то смешного стиля Льва Толстого с перлами вроде "чувствуя, что у него на ходьбе особенно правильно и легко мотаются руки..." Был простой и изящный стиль Пушкина до "АК", было полторы сотни лет развития литературы после "АК" - есть с чем сравнить. Многословность в изложении любой несложной мысли утомляет, однако иногда это старание поподробнее изложить очевидное оказывается полезным: некоторые главы теперь воспринимаются как историческое свидетельство, как картинка жизни русского дворянского общества 1870-х - например, выборы в дворянском собрании, один день из жизни помещика в его имении - и один день в Москве, как проходило умирание больного и как - домашние роды... Толстой-бытописатель вполне интересен. Учитывая, что роман печатался в журнале и поднимает актуальные на тот год темы, несет отметины тогда случившихся событий - современникам он был волнительнее и куда яснее, чем нам спустя столько времени. Нас мало волнует (в отличие от читателей 1870-х годов) постреформенное проедание имений дворянством, нежелание вкалывать крестьян (освобожденных из рабства без земли) на чужой земле будто на своей, поиск новой экономической модели хозяйствования в России. Мне дико видеть "правильные" рассуждения Лёвина о крестьянах как орудиях сельского хозяйства, он не считает их за полноценных людей - так, на уровне скота; "Нельзя было простить работнику, ушедшему в рабочую пору домой потому, что у него отец умер, как ни жалко было его" - и тут же - "Левин знал тоже, что, возвращаясь домой, надо было прежде всего идти к жене, которая была нездорова; а мужикам, дожидавшимся его уже три часа, можно было еще подождать" - плевать на чужое горе, мое дело важнее, но мое даже не горе - беспокойство - важнее, а ваше дело подождет. Так что не удивительно, что все постановки отбрасывают неактуальное историческое и оставляют вечное - половой вопрос.
Женская тема в романе многогранна и местами даже экономически актуальна. Пункт "как выдавать замуж барышень" - по любви, по выбору родителей или еще как, но идеально, чтоб влюбилась в того, кого родители полностью одобрят (кстати, случай Лёвина и Кити); причем девица не должна первой признаваться, только надеяться и ждать знаков внимания от ей симпатичного лица (на чем прогорела Варенька). Пункт "вышла замуж юной дурочкой без любви по воле опекунов, а потом влюбилась в другого мужчину" - я встречала и в советской литературе ( Андрей Старцев - Сухой бор ), но тут зависит от степени доступности развода и осуждения его в обществе. Пункт "женщина должна рожать и растить детей" - тут и осуждение контрацепции (в состоящем из намеков автора разговоре Долли с Анной), и признание необходимости помощниц в этом деле (одной вечно беременной/кормящей матери с кучей детей не справиться), и списание перепадов настроения на характер женщины, а не на состояние беременности с ее гормональными скачками (оно же "по природе", да и про гормоны не знали тогда), и убежденность многих мужчин, что женщина как-нибудь раздобудет "лужайку для заек", пока мужчина просаживает деньги на свои увеселения. Пункт "кризис среднего возраста" - если у холостяка это вылилось в обзаведение семьей и смыслом жизни, то у женщины - разбитой семьей и потерей смысла жизни, наркоманией и смертью (а нагуляйся она в юности, поезди, поклубись, послужи, получи возможность реализации в интересном деле и выбора спутника жизни, глядишь, тоже бы уже только и мечтала о тихой гавани). И вот исходя из этого пункта, если смотреть отстраненно, то в "Анне Карениной" тема философская - главная, пусть и скрывающаяся за мелочами ежедневного быта. Лёвин представлен как ищущий смысл жизни, обретающий через прозрение веру, понимание бытия, приходящий к богу - на фоне других мужских персонажей это все ж таки прогресс: любит и по пониманию своему бережет жену и ребенка, помогает близким, сам занялся обеспечением семьи (не только распродажей имущества и поисками синекуры), свел бесполезные светские траты к минимуму, пытается понять своих работников, выработать правила "как надо и не надо", сочетая выгоду и совесть. Однако он - мужчина в патриархальном обществе, причем из тех нескольких процентов, что составляют верхушку этого общества, у него возможностей - ширь бескрайняя. И антитезой ему - Анна, по христианским законам должная считаться душой в падении: она возжелала чужого ей мужчину, она совершила прелюбодеяние, она предохраняется от беременности (ее тело не может быть ее делом, это же типа нарушение божьей воли и убийство нерожденных), в конце концов, она себя убила, что страшный грех. Поэтому ее грехи не расписываются со вкусом, как это было бы в современном ромфанте - про первый секс между Анной и Вронским узнаем из сцены с истерикой (бедный Алекс, после долгожданного кайфа - вдруг такой непонятный ему облом), даже ее смерть вплоть до конца романа не обсуждается, а только осуждается. Вообще она показывается потерянной, мечущейся, истеричной, с резкими перепадами настроения (применение "в лечебных целях" наркотика нам этот момент объясняет, а знали ли о вреде опиума-морфия тогда?) А был ли у нее выход к счастью, подобный Костиному? Чтоб войти в брак с желанным человеком, получить одобрение общества, притом обеспечивать себя, заниматься интересными ей и полезными делами кроме "гинекологических"? Нет? То есть у нас тут трагедия обреченного законами общества на гибель человека? Ну пошел бы Лёва Толстой со своими рассуждениями, что тут правильно и что по-христиански. Как хорошо, что за полтора столетия многое в нашей жизни изменилось!