4

Не каждый день встретишь книгу, где название оправдано на 350%. «Снег» и всё тут. Он там и правда на каждом шагу. Не то что некоторые произведения: где название, а где произведение? Если мух у Голдинга надо ещё поискать, то снега у Памука завались (в прямом смысле).

Ну, скажу я вам, роман-то серьёзный. И объёмный, и читается непросто (правда, где-то с середины сюжет начинает наконец охватывать читателя), да и темы затрагивает больно серьёзные. У меня где-то на 100-й странице романа случился маленький бардак (как поётся в одной песне). Я не особый знаток истории, культуры и политических процессов современного Востока. Так, по верхам. Поэтому, конечно, приходилось преодолевать непонятное, нащупывать логику. В принципе, мне удалось. Ничего особенного (это я поняла значительно позже). Зато теперь для меня слова «шариат», «имам-хатибы», «чаршаф» - не пустой звук. И хотя бы новости я буду смотреть со знанием дела.

Так вот, этот роман раскрылся для меня где-то с середины. (Наверное, это нормально, что у некоторых произведений есть несколько фаз восприятия). Могу сказать, книжка очень достойная. Многоплановая, настоящая, с особой атмосферой. Разве что эту атмосферу портит безобразный перевод. И правда, возмущению нет предела. Тем более Памук, по-моему, прекрасно владеет синтаксисом. У него такие завершённые предложения, при этом они очень сложные, с разными типами связей между частями. Я даже много раз ловила себя на мысли, что местами Памук очень напоминает Толстого. Те же сложно построенные предложения, те же тонкие нотки переживаний героев, их самокопание в себе. Есть даже момент в «Снеге», когда герой Ка что-то загадывает про Ипек наподобие того, как Андрей Болконский на балу про Наташу Ростову («Он даже загадал, совсем неожиданно для себя, что ежели Наташа подойдет сначала к кузине, а потом к другой даме, то будет его женой»). Я пойду даже дальше в своём рискованном сопоставлении Орхана Памука с Л. Н. Толстым и скажу, что пресловутая «диалектика души» в «Снеге» процветает. По-моему, именно из-за этого роман выглядит очень объёмным и тяжеловесным, хотя описанные в романе события охватывают всего 3 дня.

Маленькое отступление. Мне давно не попадались книги с такими забавными названиями глав. Они даже на названия не тянут, а будто обрывки фраз, мысли вслух.

Но конечно, роман как бы округляется ближе к концу, когда появляется рассказчик (я так понимаю это и есть сам Памук, он там не завуалирован, даже имя его реальной дочери звучит). Вот откуда эта детальность в описании событий. (Кто не читал роман, будьте готовы к точному названию улиц, поворотов, подсчёту шагов и пр.) Это поминутный счётчик, который в описанное время военного переворота получает особое, трагическое звучание. И эта точность, как мы потом понимаем, рождается из желания рассказать всю правду, быть объективным. По-моему, хорошее композиционное рещение – ввести фигуру автора.

При этом роман поэтично-философичен. Правда, без стихов Ка. Ну и Ка – это и не Живаго, а Памук, по всей вероятности, не Пастернак.
Мне понравился образ снежинки. Есть что-то в этом такое, желание структурировать неуправляемое, стихийное. И загадка с утраченной зелёной тетрадью говорит о том, что есть нечто за гранью понимания человека. Всё это хорошо связывается с основной проблемой текста (друзья, это не спойлер) – с поисками бога и границами атеизма.

Ну и наконец, не могу не сказать о самих героях. Ипек мне вообще показалась какой-то вялотекущей простудой. А вот Ка – образ яркий. Так как я не имею привычки оценивать персонажей как реальных людей, то вижу в образе этого человека прекрасный полигон для всех тех противоречий, что есть в «Снеге». Отличный персонаж: яркий, в духе классической литературы, противоречивый, небезгрешный, мучающийся сомнениями, поедающий себя, ну и непредсказуемый (это мы видим в финале).