5

В произведениях Генри Райдера Хаггарда едва ли не постоянным компонентом является образ роковой женщины. Либо злодейки по своей природе (например, Мамины в романе "Дитя бури", принцессы Зорайи в "Аллане Квотермейне"), либо красавицы, сеющей зло поневоле, по причине своей необыкновенной красоты втянутой в кровавые усобицы и соперничество окружающих героев-мужчин ("Хозяйка Блосхолма", "Прекрасная Маргарет", "Жемчужина востока"). Таков и роман "Нада". Но если подобная интрига далеко не оригинальна в приключенческой литературе, то яркое творческое своеобразие "Наде" придаёт замечательная фактура фона и самобытность описываемой культуры племени зулусов. Мало кто из европейцев сможет теперь сказать, насколько хаггардовские зулусы близки к реальным; насколько верно автор обрисовал их психологию, сочетание дикарского прямодушия и детского благородства с отчаянным вероломством. Но Хаггарду удалось добиться в своих книгах об африканском континенте поразительного правдоподобия, целостности картины. По большому счёту, самым сильным образом роковой красавицы у этого прекрасного писателя является сама Африка, лукаво поглядывающая со страниц большинства его книг, любимый источник его вдохновения. И читая "Наду", роман, написанный от лица старого зулуса, все герои которого - тоже зулусы, с причудливыми именами и грубовато-притягательными душами, до последней страницы чувствуешь себя в самой гуще событий, забываешь о том, что ты - изнеженный в городском уюте европеец, и невольно тянешься к невидимому ассегаю и щиту, чтобы сражаться рядом с героями книги, петь с ними безумную боевую песнь и прославлять славную историю Умслопогаса, Нады-Лилии и Галаци-Волка!