5

По удивительному совпадению авторы этого месяца у меня - люди, тонко понимающие Детей: Корчак, Кестнер, Нестлингер. По невнимательности я заказала книгу в миниатюрном формате. Когда читала ее, казалось, что у меня в руках евангелие. А ведь так оно и есть - Евангелие от Корчака. Манифест о правах ребенка.

Написано нервно, тезисно, неровно, раздраженно, агрессивно. Но между строк и в дневниковых вставках есть объяснения такому тону. В моем издании есть дневник Корчака. Он тоже многое объясняет в такой жесткой интерпретации "родителя-мучителя".

Я писал эту книгу в полевом лазарете, под грохот пушек во время войны.

Безмятежное незнание снисходительно, в то время как раздражающая усталость агрессивна и мелочна.

Кто развязал войну? По чьей милости стало столько детей-сирот? Кто причина голода и мора? Взрослые. Те самые, которых так раздражают детские вопросы, детские шалости, детские игры.

Перестань, отстань, не начинай, проходи, ступай своей дорогой. Прекрати же. Отойди же. Говорю тебе, перестань. Прошу тебя перестать. Ты отстанешь когда-нибудь? Слушай, ты перестанешь наконец?

Как жил еврейский врач Корчак? Вместе со своими детьми в доме-сирот. Воевал. Учился. Вел дневник и подробные записи детских разговоров, составлял графики веса и измерений воспитанников, писал статьи, книги, читал лекции. В любое время дня и ночи ехал на вызовы к больным: и евреям, и христианам (когда смотришь в глаза смерти, становишься удивительно веротерпимым!). Зачем?

Вернулся с "обхода" совершенно разбитый. Семь визитов, разговоров, лестниц, вопросов. Результаты: пятьдесят злотых и декларация на складчину - пять злотых в месяц. Можно содержать двести детей.

Он постоянно жил рядом со смертью, вместе со смертью, в ожидании смерти. До доброты и веселости ли тут? Ощущение несправедливости и бессилия. Ведь не средневековая чума бушевала - на дворе атомный двадцатый век, когда человеческой мысли покорились секреты и микромира, и космоса. И такое бессмысленное, языческое истребление друг друга!

Какие невыносимые сны! Прошлой ночью: немцы, я без повязки после комендантского часа на Праге. Просыпаюсь. Опять сон. В поезде меня переводят в купе, метр на метр, где есть уже несколько евреев. Этой ночью опять - мертвые. Трупы детей. Один мертвый ребенок в лохани. Второй, с содранной кожей, на столе в морге, и явно дышит.

Некоторые считают взгляды Корчака устаревшими - я отметила закладками 73 места (и это я еще экономила клеящиеся язычки!), которые содержат насущные идеи о детях, до понимания которых многим современных родителям еще очень далеко. Может, пустить в метро поезд "Януш Корчак" и развесить по вагонам цитаты из книги? Крупно - цитаты, помельче - целые главы. Они небольшие. Как еще достучаться до тех, кто рожает детей, совершенно не поинтересовавшись "инструкцией по их использованию"?! Удивительное дело, прежде чем завести гурами или бульдога, мы погружаемся в чтение о породе. Заводя ребенка - изучаем не педагогику, а законодательство на предмет материнского капитала.

P.S. Заинтересовавшиеся работники метрополитена могут обращаться ко мне - я помогу и текст набрать и по вагонам расклеить - на безвозмездной основе.