3

Прочитав новую книгу Пелевина, понял, что Виктор Олегович устал. Упаси, Б-же, не выдохся, а именно устал. Из года в год он ведет летопись социальных трансформаций постсоветской России. В этот раз Пелевин заявил свой личный протест – «писать об актуальном мне тошно». Читающая публика ждала от него отклика на неудавшуюся революцию «рассерженных горожан» (кстати, на площади ходила в основном его читательская аудитория). Пелевин и откликнулся, вставными раздраженными кусками, по которым хорошо видно, как он относится к происходящему в России. Понять Пелевина можно – когда все ждут от тебя злободневного памфлета, есть соблазн «кинуть» на ожидания. Однако, то, что автор предложил взамен сиюминутному, на вечное уж никак не тянет.

Пелевин нырнул в пучину метафизики, милых его сердцу буддистских парадоксов и прочей, ну будем, называть вещи своими имени, чуши. В Пелевине всегда боролся социальный сатирик и метафизик. Иногда эти ипостаси перемешивались в алхимической реторте и выходили шедевры, такие как «Чапаев и Пустота» или «Generation П». И буддистские идеи ухода в нирвану из умножающей страдания бренной реальности могли вызвать катарсис – у меня такой эффект, например, вызвала повесть «Зал поющих кариатид» (вообще, это одна из лучших повестей русской литературы нулевых). В «Бэтмене Аполло» Пелевин полностью отказался от социальной составляющей. В журнале The New Times новый роман Пелевина охарактеризовали коротко и ёмко: «Нужно изменить восприятие, а не порядок вещей. От порядка вещей нужно бежать. Лучше всего бежать в буддизм».

В итоге чтение объемного романа превратилось практически в испытание. Безупречно написанный, как и прежде, текст оказался просто невыносимо скучным. Терапевтический характер пелевинской мизантропии в новой книге создает обратный эффект. Мы уже в курсе, что жизнь бессмысленна, а человек – ничтожный дурак, спасибо, можно не повторять в десятый раз.

Мне кажется, что дело тут еще и в человеческом, слишком человеческом. Пелевин начинает стареть – ему надоело уже писать «для нас», и хочется написать «для себя». Уже не надо ничего доказывать и объяснять. Гуру может и чудить. Печально, однако, что это «для себя» оказалось набором из солипсической галиматьи и буддистских коанов. Стариковская раздражительность проявилась не только в неприятии читателя. Например, “порадовал” у Пелевина выпад в адрес Владимира Сорокина – мол, тебя приняли в буржуазных гостиных, а я выпорхнул легкокрылым бэтменом в вечный покой, из всей этой суеты. Мне сразу представился пожилой Виктор Олегович, скачущий в костюме Бэтмэна по Тверской, упиваясь своей внутренней свободой.

С фактом того, что наши кумиры начинают сдавать, всегда примириться трудно. Но, в конце концов, писатель – это всего лишь человек, со своими взлетами и падениями, неврозами и просветлениями. Будем надеяться, что «Бэтмен Аполло» был «шуткой гения». Времена в России наступают мрачные, а для сумрачного и злого таланта Виктора Олеговича – это теплица.

А вообще, книжка про вампиров, типа “Сумерек”.