4

Поначалу здорово мешали воспринимать текст политические убеждения Ирины Евгеньевны: все эти прочувствованные панегирики Егору Гайдару (Мальчишка. Бесстрашный, мужественный, знающий. И это всего в 35…) и т.п. Я бы этих тридцатипятилетних мальчуганов за ушко да на солнышко. А сейчас больше чувствуется не классовое различие, а видовое, что ли, сходство. Ибо есть события, перед которыми дети министра так же беззащитны, как дети рыбака.
А вторая мысль – ох, тяжко быть Родине-матери дочерью! Ни статус, ни образование, ни материальная обеспеченность – ничто не освободит тебя от пошлой покровительственности, мужланских шуток и абсолютной уверенности самца в том, что за его деньги или по факту его самцовости любая женщина будет отплясывать польку-бабочку и при этом помалкивать. Стоило в семье автора прозвучать словам: «Рассеянный склероз. Неизлечимо», мужчина из этой семьи ответственно и решительно, как это свойственно сильному полу, испарился. Теперь отвечать и решать предстояло самой за себя.
Я предпочла бы, чтобы И. Е. больше рассказала о собственном опыте выживания с рассеянным склерозом, в частности, о взаимодействии с нетрадиционной медициной. Ясно, что попыток было много, что ни к чему они не привели, но хотелось бы подробностей. С другой стороны, чем делиться, решает сам автор, и Ясина предпочла рассказать, как борется за себя в борьбе за всех.
Чтобы испытать на своей шкуре социальные ограничения, связанные с инвалидностью, проведите нехитрый опыт. Возьмите детскую коляску, поместите в неё младенца, а в отсутствие такового – инертную толстую кошку или, на худой конец, мешок сахару, и прогуляйтесь по окрестностям. Не забудьте засечь время: через сколько минут вы вслух заматеритесь? А вы заматеритесь, уверяю. Зайти в магазин за хлебом, в кафе, в банальнейший пешеходный переход станет суровым испытанием. Это в заграницах реализуются проекты безбарьерной среды, и специальные сайты подсказывают, где проехать с коляской. У нас… На форуме была дискуссия о толерантности, так Medulla для иллюстрации выкладывала фотографии пандусов и рамп для колясок. ...! Страшные рельсы под углом в 45 градусов, и это ещё лучший вариант. Ясина и её компаньон-помощник, могучего сложения спортсмен, грустно переглядываются: Мы уж лучше по ступенечкам попрыгаем. А если в доме нет лифта? А если ты один и ассистента нанять не на что?
Каждый год эти «если» изолируют от мира миллион граждан России. Не застрахован никто. А идиотина юморист гогочет с экрана: «У американцев пандусами и спецпарковками оборудован даже ледовый каток, ну, тупые, ха-ха-ха!» Чёрт дёрнул моего знакомого пересказать эту «шуточку» молодой американке, увлекавшейся фигурным катанием. Та подняла брови: «А почему папа не может прийти смотреть, как я выступаю?!» Да, выяснилось, что её отец последние три года на коляске. Всем нам было стыдно. Кому-то до сих пор смешно.
Мы не знаем, где упадём, и не мешало бы загодя подостлать соломки. Зачем дожидаться, пока в твою судьбу войдут три максимы:

I. Ты никогда уже не будешь прежней.
II. Чем быстрее ты признаешь себя инвалидом, тем легче тебе будет жить.
III. А вот теперь жизнь проверит, дерьмо ты или нет.

По третьему пункту жизнь проверяет и нас, (пока) здоровых. Будем внимательны.

Помогите мне, пожалуйста, придержите дверь! Подтолкните коляску! Там сзади есть рычажок, если на него наступить правой ногой, передние колеса поднимутся, и мы преодолеем этот порог. Откуда эти мальчики и девочки могут знать тонкости того, как помочь? Они, как правило, не предлагают помощь именно из-за опасений быть неловким, что-то испортить, чем-то навредить. Но если ты сам не можешь попросить других помочь тебе, то это почему? Спрашивай себя. Скорее всего, из-за собственных комплексов. Или из-за идиотского советского постулата, что просить о помощи значит унижаться.

Преодолеем ли мы порог – от кого это зависит? Просить помощи и помогать не значит унижаться.