5 Просто — браво!

Давно я не читала Елену Михалкову, но вот наконец это произошло снова, и я в восторге! Сейчас буду ликовать, хвалить и благодарить автора! Если вас интересует критика, можете дальше не читать — её не будет:)

Итак, есть две сюжетные линии. Первая связана со странной книгой, написанной талантливо, при том что сюжет её бездарен. "Литературного негра" в наше время может нанять любой человек с деньгами, как и обеспечить рекламу книге. И нанял, и обеспечил, так почему же вдруг некто — вероятно, как раз автор сюжета — скупает все экземпляры до единого, нападает на продавщицу книжного, чтобы отнять у неё книгу, а следом убитым оказывается и тот, кто написал текст, и адвокат, служивший посредником между заказчиком-автором сюжета и издательством. Заказчик обрезает все ниточки, ведущие к нему? Но почему? И почему описанные в книге эпизоды спасения людей при ближайшем рассмотрении больше похожи на описания убийств…

Другая линия — молодая женщина знакомит с семьёй своего мужчину, практически — жениха. Родители довольны, он ко всем без проблем находит подход, но младшая сестра подозревает, что этот человек не так прост — он не тот, за кого себя выдаёт и вообще тип исключительно мутный… Что делать? Обратиться в детективное агентство! Если в нём работают Макар Илюшин и Сергей Бабкин, отлично знакомые всем читателям книг Елены Михалковой, то это, безусловно, верное решение!

Две линии остаются самостоятельными почти до самого финала романа, хотя я, конечно, ждала, что они соединятся и переплетутся. Разумеется, так и вышло, и это намного интереснее, чем если бы нам просто рассказали не об одном, а о двух расследованиях.

Что ещё здесь есть интересного? Ещё тут очень много от психологического романа, местами это почти семейная сага. Прекрасно показана очень актуальная, к сожалению, проблема — болезненных, больных, просто убийственных взаимоотношений в семьях между самыми близкими людьми, между родителями и детьми в первую очередь.

Как часто ненасытная жажда власти, контроля, самоутверждения мимикрирует под любовь! Как часто такой псевдо-любовью калечат, душат, уничтожают… И как часто это тянется на протяжении нескольких поколений, как трудно разорвать цепи, если они прикидываются любящими объятиями…

И на что способны обычные обыватели, если что-то или кто-то угрожает их "уютному" мирку, в котором они годами пьют кровь у самых близких...

"Мещанский рационализм плодит зло не хуже чистого генетического безумия. Еще вопрос, какой из них страшнее.
– Ну, знаешь!
– Таких, как Олейников, – один на сто тысяч. А Люси и Григории живут и ходят среди нас, невидимые. Дружат с соседями и пользуются славой добрых малых."

***

"В одном я уверена: зло разрушает. Оно губит не только душу, но и рассудок."

А помимо этого, как ни удивительно, в романе превосходный юмор! Да, вот так вот — все тридцать три удовольствия в одной книге: увлекательный детектив, психологический роман, юмор — больше и желать нечего! Разве что одно желание: чтобы и все прочие книги автора, которые я пропустила, доставили мне столько же удовольствия!

И вам отсыплю от своих радостей, может быть, тоже улыбнётесь:

Некоторое время в машине стояла тишина. Но опция «сочувственное молчание» была выдана Илюшину в тестовом режиме: его хватало на полторы минуты.

***

– Я похож на телохранителя мафиози!
– Ты похож на того, кто собирается убить и телохранителя, и мафиози, – сказала Маша.
– Не таких комплиментов ожидал я от любимой жены, – с горечью упрекнул ее Бабкин.

***

Он прошел мимо них, постаравшись придать лицу приветливое выражение. Совершенно некстати вспомнился Илюшин, однажды заметивший, что с этой ухмылочкой Сергей напоминает акулу в отпуске на Красном море.

***

– Мне нужна вдова.
Повисла пауза.
– Допустим, вдовство твоей жены я могу гарантировать, – сказал наконец Бабкин. – Только тебе сначала нужно жениться. Или ты хочешь найти готовую, как Бендер?

***

Мимо проехал мальчишка-подросток на роликовых коньках. За ним размеренно скакал бородатый терьер с ответственным хмурым лицом.

***

Один из рассказов Юренцова и Капишниковой был о собаках, взявших на планете власть в свои лапы. Забавный вышел текст. В нем фигурировал плакат, с которым собаки выходили на митинги: «Нет мировой гегемонии котов!»
– Есть мировая гегемония котов, – вслух сказал Макар.

***

В искусственном камине пылал искусственный огонь. На темно-синих стенах золотые панно чередовались с серебряными; им вторили обильные серебряные лилии на портьерах с ламбрекенами. Взгляд искал, на чем отдохнуть, но дизайнер знал свое дело и не оставил ни метра свободного пространства; где была не резьба, там лепнина.
Про себя Макар немедленно окрестил этот стиль бешеным ампиром.

***

– Он был такой мерзавец, что я все эти годы спрашивала себя: Юля, где были твои глаза? Допустим, Юля, у тебя плохое зрение! Но ведь ты могла бы, Юля, ориентироваться на запах, как поступают все разумные женщины, даже если они ослепли от любви.

***

В двадцать первом кабинете на головах друг у друга сидели полтора десятка сотрудников. На Сергея накинулись сразу четверо, приняв его за логиста, пришедшего устраиваться в «Радиус». Видимо, без этого специалиста дела шли совсем плохо, потому что Бабкин с трудом отбился и остался в убеждении, что если бы не превосходство в физической силе, торчать ему до конца жизни логистом в Казани.

***

Бабкин выразил вежливое сомнение в том, что Раиса Дмитриевна сможет помочь. Он даже подозревал, что, вернувшись на третий этаж, не застанет ни Раисы Дмитриевны, ни двери, ни толпы посетителей, ни телефонов, звонящих подобно трамваям, – только длинную стену без намека на вход да слабый запах серы.

***

– Интересная у вас работа, – уважительно сказала Динара. – А у вас бывало, чтобы убийства, как в сериалах? Половина трупа от одного человека, а половина от другого?
И устремила на него мечтательный взгляд.

***

– Я скачала для вас всю газету, – известила она. Это прозвучало как начало романса, лирическая героиня которого перечисляла, что она совершила для неверного возлюбленного.
«Богиня моя, – благоговейно сказал Сергей. – Овцу заколоть… Цветами увить что-нибудь в твою честь… Овцу увить цветами, пусть бегает счастливая и в розах!»
Во всяком случае, подумал.