5

Хочется сказать пару слов о Терри Иглтоне, на случай, если глаза читающего пройдут вскользь по отзыву и никогда не доберутся до трудов этого философа, а такое вполне возможно, ведь он - британец, неомарксист и литературовед, весьма неординарный философ, уважаемый на Западе, но в России его идеи не нашли своего благодарного читателя, хотя оно и понятно - поменяв политические убеждения, общество шарахается от старых как черт от ладана.
Учитывая любовь последователей немецкого философа изложу труд в следующих тезисах:
что общего между марксизмом и литературой (и является ли это непотребством на манер монголки одетой в набедренную повязку туарега) ;
зачем литература нужна простому народу?
Первый тезис Иглтон делает одной левой; ежели здесь имеются товарищи, случайно осилившие литературные опусы левацкой направленности, то не надо говорить, какая это муть, и где, собственно, в такой ситуации определяется место литературе. Иглтон в таких изысканиях меру знает, и четко разделяет мух от котлет.
По поводу второго пункта ответ исходит из сути произведения: литература является орудием правящего класса, что Иглтон доходчиво доказывает на примерах, хорошо, даже отлично ему знакомых. В английской литературы он вообще большой дока, ибо на викторианской литературе он съел не то что собаку, а целый питомник, вместе с собачником.
Иглтон - яркий критик и философ, и скучать точно не даст уже в силу своего острого и доступного (но отнюдь не простого) языка. По крайней мере я еще не читал автора, который бы так кратко и доступно объяснил мне, о чем писал Гуссерль, Хайдеггер и иже с ними, ведь доселе мне приходилось искать истину под толщей мудренных слов и совсем уж заумных идей.
Наверное, по ходу отзыва вы думаете "Какого черта здесь описываются философы, если речь идет о литературе?". Суть в том, что Иглтон взял за основу не исследование литературы в общепринятых рамках, а беззастенчиво вторгся в пределы философии и политики, и должен сказать, вольготно себя чувствует на этом поприще, давая заодно подышать вольным воздухом читателю, который уже соскучился по действительно интеллигентной, но в то же время нескучной литературе.
Ну и вкратце - к сути:

мы обнаружили не только то, что литературы для филолога не существует в том смысле, в котором существуют насекомые для энтомолога, а ценностные суждения, которыми она создается, исторически изменчивы, но и то, что сами эти суждения вступают в близкие отношения с общественными идеологиями. Они в итоге отсылают нас не просто к личному вкусу, но к положениям, через которые одни социальные группы используют другие и поддерживают свою власть над ними.